Российский фэн-клуб мультфильма Все Псы Попадают в Рай

Форум Правила FAQ MP3 Галерея Тексты Ссылки Опросы Пользователи Вход (Регистрация)
Сейчас на сайте 15 Гостей.
Фэн-Клуб ADGTH - Тексты -> Фан-фикшенс (просмотр текста)

Странные обстоятельства любви Чарли Баркина или перезагрузка
 Добавлен Шарли_Эбдо, 13.09.15, 00:42
- Чарли, Чарли!..


Щелчки. Потом голос, который Аннабелль узнала бы из тысячи:


- Алло, я весь во внимании.


- Чарльз Баркин, потрудитесь объяснить, почему вы задерживаетесь. Прошло уже восемь часов тридцать одна минута пятьдесят шесть секунд с момента вашего прибытия в Сан-Франциско, а вы даже когтем не пошевелили…


- Ой, да не парься, Черничка. Все под контролем.


Гончая от удивления раскрыла пасть, но тотчас же нахмурилась.


- Ка… какая я тебе Черничка, Баркин! Это что за фамильярность?! Не забывайся, с кем ты разговариваешь!..


Овчар подмигнул Чесуну, и тот, слушая разговор по другому телефону, беззвучно захохотал.


- Расслабься, Черничка, что ты какая-то… в самом деле… не такая, - слащаво продолжал Чарли, изо всех сил стараясь говорить серьезно. – Лучше давай поболтаем. Расскажи, какая там погодка у вас, на том свете?.. У нас все дождь и дождь. Когда кончится, проклятый!.. - он изобразил голосом неподдельную скорбь.


- Баркин, перестань паясничать! – окончательно вышла из себя Аннабелль. – Как я жалею, что связалась с тобой!.. Вы собираетесь искать Гавриилов Рог, или нет??


Баркин зажал лапой микрофон и спародировал ужимки Хранительницы перед Чесуном. Тот залился новым приступом смеха.


- Не беспокойся, я же говорю, все под контролем, - заявил в телефонную трубку Чарли, внезапно приняв серьезный вид. - Мы видели Рог, он был практически у нас в лапах. Но неожиданный разгул стихии нарушил все планы. Проклятый ливень загнал нас в один уютный бар. Как только небо прояснится, мы, не сомневайся, тут же бросимся на новые поиски.


- Ну, смотри, Чарльз, все праведники Рая надеются на вас. Если в ближайшее время Рог не будет найден...


Чарли закатил глаза и нарочно, чтобы развеселить Чесуна, широко разинул пасть, слушая наставления Аннабелль. Едва дослушав их до конца, он тут же бросил трубку на рычаг и откинулся на стуле. Перекладина телефонного аппарата громко звякнула.


- Ну, что ты будешь делать с этой розовой собачонкой! – устало пробормотал овчар. – Дала мне новую порцию наставлений и приказала не задерживаться. Ты все слышал, Чесун?


- Слышал, слышал, - кивнул такса. – Ты ее вконец вывел из себя своей «Черничкой». Что это за прозвище такое? Ты сам его придумал?


- Да, было нечего делать в Раю, вот и придумывал всем забавные клички, - подмигнул Чарли и придвинул к себе бокал с коктейлем. – Вот ты будешь «Паровозиком» …


- Чарли! – обиженно воскликнул комплексовавший насчет своей внешности Чесун.


- Ну, ладно, тогда будешь «Локомотивчиком». Тебе нравится? По-моему, так более солидно.


- Нет, Чарли!


- Ну, как хочешь, оставайся, как и был, Итчифордом. - Баркин глотнул свой коктейль. - А если говорить правду, то я подслушал ее любовные разговорчики с бойфрендом, помнишь, я тебе рассказывал, он - тот самый реабилитированный хаски-подстилка…


- Помню, помню.


- Так вот, плыву я как-то мимо и слышу: «Черничка моя, Черничка!», «О, мой хасенок!», «Черничка!», «Хасенок!». Он ее так называет. Подлиза.


- Да почему сразу «подлиза»! – запротестовал такса. – Может, у них и вправду любовь!.. А ты ревнуешь, небось, Чарльстон? Такую бы и сам не прочь подцепить? А?


- Вот еще! – махнул лапой Чарли. – Тоже мне нашлась раскрасавица! Да здесь любая из официанток в сто раз симпатичнее ее! – он залпом стал допивать коктейль, запрокинув голову.


Рядом с ним громко зазвонил телефон. Овчар подавился от неожиданности и закашлялся.


- Возьми трубку… - судорожно прохрипел он, толкая аппарат к Чесуну. Тот в нерешительности поднял ее с перекладины.


- Алло!


- Передай своему дружку, Итчи Итчифорд, чтоб тот не сильно зазнавался! – прогремел в трубке голос Аннабелль. – А то его «хасенок-подстилка» ему морду-то начистит, еще как, пусть будет уверен!


В трубке послышались гудки. Такса опустил ее на рычаг. Справившийся с кашлем Чарли спросил:


- Кто это был?


- Тебе просили передать, что, если будешь зазнаваться, тебе начистят морду, - чистосердечно ответил Чесун.


- Кто начистит? – не понял овчар.


- Твой хасенок-подстилка.


Чарли захлопал глазами, пока, наконец, до него не дошел смысл сказанного. Он улыбнулся и, подняв взгляд к потолку, шутливо погрозил кулаком:


- Ну, Аннабелль, все слышит! Вот небесная канцелярия!


***


Между тем скучный концерт в баре все продолжался. На сцене стоял какой-то хмырь-пес и, перебирая струны разноцветной гитары, напевал что-то дурным голосом, отчего вяли уши, и невыносимо хотелось швырнуть в горе-певца чем-нибудь тяжелым, чтобы тот замолк. Итчи давно уже уснул от скуки, а Чарли сквозь мутную пелену все еще глядел на сцену. Он бы уже давно свалил отсюда, прихватив таксу, но нужно было расплачиваться с официантом, а денег не было. Поэтому Чарли Баркин, по прозвищу Чарльстон, сидел на месте, не двигаясь, и ожидал, пока охранник, зорко следивший за посетителями, отойдет по нужде или куда-нибудь еще, и путь к выходу будет свободен. Но внушительных размеров доберман, с которым неохота была связываться даже бесстрашному Баркину, все сидел и сидел у входной двери, тараща глаза, как казалось овчару, все время на него. Чарли отводил взгляд и делал вид, что следит за выступлением певца-хмыря, но потом украдкой вновь смотрел на дверь и, мысленно проклиная упертого охранника, который точно прирос к своему месту, опять смотрел на сцену. Секунды тянулись, будто часы. Чарли показалась, что прошла целая вечность, пока, наконец, конферансье не объявил:


- А сейчас выступает звезда, участница песенного марафона «Гав-гав, мы ищем таланты», лауреатка всекалифорнийских конкурсов Александра Цветкова.


- Протри очки, старик, - пронесся по залу приятный женский голос. – Меня зовут Ля Флёр. Саша Ля Флёр.


- Но я полностью имя хотел… - попытался было парировать престарелый пес, но его уже никто не слышал и не замечал – все внимание зала было приковано к очаровательной самке ирландского сеттера, которая буквально выплыла на сцену из-за кулис. В мгновенно наступившей после ее реплики тишине был слышен только храп Чесуна и визг стекла протираемого барменом бокала, да и тот почти сразу затих. Спустя несколько долгих секунд, во время которых та кокетливо строила глазки впередисидящим псам, послышались первые запоздалые хлопки и вскоре все помещение бара бурно изливало свои чувства стоящей на сцене красавице-сеттерше.


- Что такое? Что?.. – завозился разбуженный аплодисментами Чесун, сонно моргая.


- Да ты посмотри на сцену! – толкнул его под бок Чарли, не сводя глаз с певицы. – Какая прелестная самочка нарисовалась!


Та не раскланивалась, а с несколько надменным прищуром оглядывала рукоплещущий ей зал. Дойдя взглядом до Баркина, который сидел неподалеку от сцены, она, как показалось ему, задержалась на нем. Овчар почувствовал, как толпы мурашек завозились у него под кожей, а дыхание стало судорожно сбиваться, будто он снова подавился коктейлем. Он, задыхаясь, перевел взгляд на Чесуна и, увидев, что тот снова укладывается спать, дал ему сильную затрещину.


- Эй, за что?.. – схватив ушибленную голову лапами, заскулил Итчи.


- Как ты можешь дрыхнуть, когда на сцене такая дама! – раздраженно прошипел ему Баркин.


- Какая - такая дама! – ворчливо отозвался друг, взглянув на сцену. - Обыкновенная певица, каких море в Сан-Франциско. Тоже мне – дама…


Чарли почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Он схватил друга за грудки.


- Не смей так говорить, слышишь?! Она – прелесть, понял?..


- Ой, да отпусти меня, Чарльстон! И брось свои шуточки! – попытался освободиться Чесун. – Ты втюрился в нее, что ли?.. Старик Баркин влюбился!.. Вот потеха!


Чарли отпустил Чесуна и тот завозился, поправляя костюм.


- Может и втюрился… - внезапно признался овчар, вновь уставившись на сцену. – Но я не старик, мне всего семь лет, не забывай. У всех псов в этом возрасте жизнь только начинается…


- У тебя она уже закончилась, - хихикнул Итчи, но Чарли не услышал: сеттерша, соблюдя все формальности своего выхода на сцену, кивнула маленькому джаз-оркестрику, и пианист заиграл вступление. За ним вступили саксофоны, потом затренькали банджо, и певица начала низким томным голосом:


«Там, за горизонтом, где падает каждый вечер солнце,

Там, за линией этой, откуда на город ложится туман.

Там светит огнем мое небольшое оконце,

Где излечишься ты от душевных ран»


- Как божественно она поет! Ты слышишь, Итчи? А какие слова!.. – он схватился за грудь и пролепетал, умиляясь: - В самое сердце!..


Чесун закатил глаза и многозначительно вздохнул. С его другом творилось что-то неладное. Никогда еще такса не видел его таким. Сдурел он что ли – западать на первую попавшуюся певичку?


А сеттерша продолжала, подмигивая залу все активнее и активнее:


«Там танго мы с тобой станцуем,

А город пусть засыпает крепким сном.

И невдомек ему, что мы с тобой танцуем,

Лишь ты и я, лишь только мы вдвоем»


- Идиотизм… - пробормотал Итчи, зачесавшись. – Полнейший идиотизм… Что за бредовые слова!


Чарли же, облизываясь, следил за каждым движением певицы, двигая головой в такт музыке, как впрочем, делала и вся остальная мужская аудитория бара, кроме Чесуна. Тут и там за столами раздавались возгласы, перекрикивая музыкальное сопровождение и саму певицу:


- Богиня!


- Прелесть!


- Душечка!


- Милая!!


- Пой, душа моя, пой!!


- Любимая!!!


Два десятка хищных мужских взоров жадно щупали стоящую у микрофона стройную фигуру сеттерши, думая примерно об одном и том же. Гвалт усиливался. В какой-то момент та, внезапно прекратив исполнение, постучала по микрофону и мягким утробным голосом заявила:


- Тише, мальчики, вы же не хотите, чтобы я удалилась со сцены…


И властно махнула джаз-бэнду. Пианист и саксофонист, соревнуясь, стали выделывать немыслимые пассажи на своих инструментах. Затем певица, покружившись по сцене с микрофоном в лапе, быстрым движением вернулась к краю рампы и нагнувшись, чмокнула в щеку какого-то молодого лабрадора, который с особой жадностью взирал на нее. Это вызвало новую порцию оваций у остальной публики. Чарли вскочил с места и, беснуясь, бросил на сцену стоявшие на его столике красные тюльпаны. А счастливчик-лабрадор с написанной на морде безмятежной улыбкой грохнулся в обморок прямо там, где стоял.


А Ля Флёр, поймав на лету брошенный Чарли букет, продолжала:


«Над Сан-Франциско луна взойдет,

Она нас тихо с тобою позовет.

Но не спеши, счастливчик, не спеши,

Есть струны ведь и у моей души.

Потрогай их скорее, я прошу,

Тогда снова, быть может, тебя я навещу»


- Прошу, навещу, что за дурацкая рифма! – уже тихо негодовал Чесун, понимая, что его никто не слушает. – Лучше бы на филармонический концерт сходили, и то было бы больше пользы… хотя я ничего не понимаю в классической музыке, но чувствую, в ней явно больше смысла, чем в этом словоблудстве. Слышишь, Чарли! – потрепал он друга за ошейник. – Следующий раз идем на Чайковского!..


Но тот ничего не замечал вокруг, кроме заветной ирландской сеттерши. Еще миг – и он уже лез через столы поближе к сцене с упорством танка. Благо, никто не замечал, что он вытворяет – все, как и он, следили за певицей, высунув языки от переполнявших их чувств.


- Чарли, ты куда? – попытался было остановить его Итчи, но куда там! Влюбленный старик Баркин оказался совершенно другим существом, чем привычный ему Чарли, и им невозможно было управлять, как невозможно управлять бешеным ослом. Еще через несколько секунд овчар, добравшись до крайнего столика, прыгнул на сцену и подлетел к певице. Но та, к ее чести, не растерялась и в то же мгновенье увлекла озабоченного Баркина в танец. Оркестр играл тангообразные мотивы и было очень удобно танцевать. Они, прижавшись щека к щеке, танцевали долго, несколько минут, под громкие овации публики, пока, наконец, не умолк оркестр. Саша взглянула в глаза прижимающего ее к себе Чарли и тот, окончательно растаяв от этого взгляда, прижался своими губами к ее губам. Певица не сопротивлялась и, закрыв глаза, ответила ему. Ошарашенная публика заголосила дурными голосами, захлопала, завизжала, наблюдая этот внезапный и такой долгий поцелуй. Итчи окончательно рассердился на своего друга и отвернулся от сцены. Он был зол, и, даже когда Чарли вернулся к столику и, счастливый и немного уставший, принялся рассказывать о своих ощущениях во время поцелуя, тот все еще продолжал дуться.


- Да брось ты, Итчи! – рассмеялся овчар, когда заметил холодную реакцию друга на его слова. - Ты что, злишься на меня за все это?.. Ой, да брось, пожалуйста…


- Бросишь тут, конечно, бросишь! – съязвил такса, не поворачивая головы. – Я, Чарли Баркин, буду выпрыгивать на сцену и лизаться со всеми подряд певичками, а ты, значит, старина Итчи, брось и не обращай внимания?! Ты этого хочешь?.. Зачем ты вообще затащил меня в этот бар?? А я, дурак, послушался тебя… Я хотел нормальной жизни в собачьем Раю, так нет, черт дернул меня пойти с тобой в это земное турне за этим проклятым Гаврииловым Рогом! А ты, значит, так платишь другу за его доброту?? Ну, Чарльстон Бенедикт, спасибо тебе!.. Спасибо!..


- Ой, уймись, Итчифорд! – Баркин пригубил принесенный со стойки новый коктейль. – Неужели ты не разрешишь своему другу один крошечный поцелуйчик?!. К тому же, у меня есть один план насчет этой красивой, как ты ее называешь, певички…


Он случайно бросил взгляд на выход. Место рядом с дверью было пусто. Охранник наконец-таки куда-то отлучился.


- О, пресвятая Аннабелль, неужели! – процедил сквозь зубы Чарли и, воровато оглядываясь, слез со стула и бросил ничего не понимающему Чесуну: - Идем скорее, мой план может и не понадобиться!..


Однако на выходе их ждало разочарование. Качок-доберман никуда не отлучался со своего поста, он лишь поменял дислокацию и теперь стоял снаружи. Увидев загадочные физиономии клиентов, которые собирались было выйти из бара, он шагнул им навстречу и грозно насупился:


- Куда?? Платили???


Баркин почувствовал, как у него защемило в левом боку и пересохло горло. Такое с ним бывало только от сильного испуга. Но он совладал с собой и как смог, весело и развязно сказал компаньону:


- А, знаешь, Итчи, я тут решил… давай еще по одной.


И, схватив таксу за воротник, отступил обратно в помещение.


- Что происходит? – непонимающе заморгал глазами Итчифорд.


- Похоже, придется все-таки приводить в действие мой план, - сказал ему Чарли. – Для отвода глаз закажем еще по рюмашечке, но только по одной, а то, я чувствую, скоро захмелею. А трезвая голова сейчас нужна, как никогда. Да и нужно отвести подозрение, не то нас быстренько загребут за неуплату заказа…


- Как, у тебя разве нет денег? – изумился Чесун.


- Нет, черт возьми, наша Черничка дала мне в дорогу кредитную карточку!.. – зло процедил овчар. – Ни цента, дружок, представляешь?!


- А как же…


- А вот так!.. Сиди смирно и слушай, что тебе умный дядя Баркин толкует. Даст Бог, выпутаемся. Да конечно, выпутаемся, с моим башковитым планом точно не пропадем!


- Надеюсь, он и в самом деле башковитый… - вздохнул Итчи и подпер голову лапой, чтобы было удобнее слушать. – Выкладывай, что у тебя, умный дядя Баркин.


***


Саша Ля Флёр, как всегда после удачного выступления, была в приподнятом расположении духа. Напевая что-то, она крутилась на стуле у зеркала, со всех ракурсов рассматривая свою весьма симпатичную мордашку.


- Нос сегодня, пожалуй, блестит больше обыкновения, - вздохнула она, глядя в прозрачное стекло. – А глаза все-таки плохо подкрашены - совсем не выделяются… Надеюсь, тот овчар совершенно не разбирается в косметике и ничего не заметил… Надеюсь…


Она взяла в лапы лежавший рядом букет тюльпанов и вдохнула льющийся из бутонов аромат. Кто же он такой, этот ее неожиданный партнер по танцу? Саша никогда не видела его здесь раньше. На бродягу он не похож, ухоженный и чистенький, даже блох нет… Подпольный миллионер? Тоже не похож, для миллионера слишком странный и ухмылки у него отнюдь не миллионерские. Может, карточный шулер? Вор в законе? Или брачный аферист? А, может…


В дверь громко постучали.


- Войдите, - сказала Саша, поднимаясь навстречу гостю.


Дверь чуть приоткрылась, и появилась взволнованная морда старого конферансье.


- Мадам Ля Флёр, там к вам… муж, - сообщил он несколько виноватым тоном.


Брови мадам Ля Флёр поползли вверх.


- Муж???


- Да, солнышко мое, твой дорогой муженек уже здесь и готов обнять и расцеловать тебя! – послышался из-за двери до боли знакомый голос.


- Вы не предупреждали, что замужем… - продолжал Джордж, еле сдерживая кого-то за дверью.


- Не может быть!.. Это какая-то ошибка… - растерянно ответила певица.


- Да погодите вы, куда вы лезете!.. – завозился в двери конферансье, явно борясь с кем-то. – Лапы, уберите лапы…


Но нападающий был сильнее, и вскоре его морда появилась в двери.


- Женушка моя!.. – подмигнул он Саше. - Отойдите, я хочу попасть к своей жене. Что же вы делаете, месье… Отойдите, я вам говорю!


- Вы?? – удивилась Саша, узнав недавнего партнера по танцу, того самого, о котором думала только что. Овчар окончательно справился с пожилым псом и ввалился внутрь гримерной, несмотря на протесты конферансье, тут же захлопнул за собой дверь. Конечно же, это был Чарли собственной персоной.


- Что вам от меня нужно? – не зная, чего ожидать от внезапно нарушившего ее спокойствие пса, настороженно поинтересовалась певица.


- Дорогая моя, как я рад тебя снова видеть! – наверное не расслышав ее, заявил Баркин и сделал три решительных шага навстречу. Саша в растерянности отступила к столу, но больше ей отступать было некуда. Овчар накинулся на нее и сжал в своих грубых объятиях. От него крепко воняло алкоголем, и Саша чуть не задохнулась в зловонных парах.


- Отпустите… отпустите меня! – Она попыталась отстраниться, но Чарли и не думал отпускать ее, сжимая все крепче, будто хотел раздавить. – Вы пьяны!.. Я сейчас же вызову охрану! Джордж, Джордж!! – крикнула она в отчаянии.


- Тише, прошу вас… - произнес домогатель внезапным молящим тоном и тут же отпустил ее из объятий. Саша, порывавшаяся было крикнуть снова, взглянула в его глаза. Они были полными безумной тоски. – Я прошу вас, не выдавайте меня, иначе я пропал! Умоляю, мадмуазель!


Старый конферансье Джордж, привлеченный шумом и криками, снова заглянул внутрь. Его морда была встревожена.


- Что случилось, мадам Ля Флёр? Мне показалось, вы кричали…


Саша была готова приказать ему, чтобы он вывел вон этого пьяного безумца, но Чарли опередил ее.


- Ничего, ничего, - ответил он снова веселым тоном, едва певица успела раскрыть рот. – Мы шутили… мы играли с моей милой женушкой, правда, Сашенька? – овчар вновь со страшной тоской поглядел на нее, так, что у нее пересохло в горле от удивления, - как ему удается так быстро менять настроения? Тут же он снова, улыбнувшись, перевел взгляд на Джорджа: - У нас такая игра – мы как будто бы не узнаем друг друга, а потом узнаем. Ясно?


Джордж удивленно посмотрел на Сашу – дескать, это правда?


- Н-не волнуйтесь, Джордж… Мой… муж прав… мы всего лишь играли… и я… закричала, - она как могла с улыбкой посмотрела на Чарли и прижалась к нему для пущей правдивости.


Когда конферансье закрыл дверь, он первый отпрянул от нее и неожиданно встал на колени.


- Да что вы делаете... Живо встаньте с пола! – смущенно потребовала Саша. – Скажите лучше толком, что все это значит?.. Кто вы такой? Почему я не должна выдавать вас? И вообще, кому выдавать то?..


Но Баркин не торопился ничего рассказывать. Он, деловито отряхнувшись, встал на задние лапы и кивнул на стоящую на столике бутылку минеральной воды.


- Разрешите?


- П-пожалуйста…


Он отвинтил пластмассовую крышечку и залпом опростал ее прямо из горлышка.


- Что-то в горле пересохло… - пробормотал он, ставя пустую бутылку обратно на стол. – Так вот, дорогая Саша… - он замялся.


- Ля Флёр.


- Да-да, Ля Флёр… Меня зовут Чарльз Баркин, и первым делом я хочу признаться вам, что безумно вас люблю и желаю всем сердцем.


Саша еле заметно ухмыльнулась. Поклоннички… м-да, знаем, старая песня. Однако… весьма странный способ попасть в гримерную, представившись мужем... Такого случая Саша в своей артистической деятельности еще не припоминала.


- А кроме этого? – немного раздраженно перебила его певица.


- А кроме этого хочу предупредить вас… - он таинственно понизил голос, а потом внезапно спросил: - Вы давно работаете в этом баре?


- Второй месяц.


- Хорошо знаете коллектив, завсегдатаев?


- Ну… - протянула Саша, - можно и так сказать. А что?


Он схватил ее за передние лапы и приблизил к себе.


- А то, моя дорогая, что вас обманывают, - загадочно произнес Чарли, глядя ей прямо в глаза.


- И в чем же? – рассеяно улыбнувшись, осведомилась та.


- Во всем. Исключительно. Это очень страшное место. Обитель самых страшных преступников города!


Чарли подвел Сашу к двери и слегка приоткрыл. Отсюда было прекрасно видно помещение бара и сидевших в нем псов.


- Вон, видите, за барной стойкой сидит кокер-спаниель.


- Джозеф…


- Этот Джозеф – знаменитый торговец наркотиками по блатной кличке Святой Иеремей. Его знает вся Калифорния и даже, пожалуй, половина Мексики.


- Да?.. – в удивлении раскрыла глаза Саша.


- А тот далматинец, видите, с сигаретой в зубах?


- Кристиан…


- Ох, какой же это Кристиан! Это Жорж Мицкевич, знаменитый вор и убийца. На его совести столько загубленных собачьих жизней! – сверкнув глазами, грозно произнес Чарли.


- Быть не может… Кристиан казался мне таким смирным…


- О-о-о, он может казаться святым праведником, иначе нельзя – поймают, и прямая дорога в Гуантанамо… А вон тот охранник у двери, доберман. Видите?


- Клаус. Его зовут Клаус.


- Ох, это вообще страшный тип! – воскликнул Баркин; его язык плясал дальше, рассказывая небылицу, на которые он был мастак. – Его настоящее имя – Иосиф Кровавый, похититель щенков. Помните резонансное дело о похищении и убийстве двух щенят на мосту Золотые Ворота?.. Ах, впрочем, откуда вам знать… Так вот, это он их… Бедные щенки, надеюсь, их души попали в Рай.


- А откуда вы все это знаете? – сощурилась сеттерша. – Об убийцах, наркоторговцах, и прочих преступниках… Вы случайно не их беглый подельник?


Чарли удивленно посмотрел на нее. Да, если бы даже это было правдой, если бы даже он и был преступником, неужели она не боялась бы находиться с ним так близко?.. Железная мадам, ну и выдержка... Или все-таки мадмуазель?..


Баркин достал бляшку полицейского и продемонстрировал ее Саше.


- Я – сотрудник Тайной Полиции и знаю всех их в лицо... то есть, по мордам. Когда-то мне по заданию пришлось внедриться в их группу… Осколочные ранения в область поясницы, две пули в задней лапе, порванное ухо… Да вы не бойтесь! – поспешил успокоить собеседницу Чарли. – Вам нечего бояться, они не узнают, что я был у вас… Только, боюсь, мне живым отсюда не выйти, - он снова понизил голос. - Иосиф… то есть для вас он – Клаус, заметил меня, но открыто убивать меня он не будет – это не его почерк, да к тому же раскроется его истинная личина. Он пойдет вслед за мной, когда я выйду из бара, и прикончит где-нибудь в глухой подворотне… Ох, мисс Саша, знали бы вы, как не хочется мне умирать молодым, здоровым и… счастливым оттого, что наконец-таки я увидел вас! – он вцепился в ее лапу, умоляюще глядя в глаза. – Прошу вас, ради моей любви, спасите защитника Закона и Справедливости от безвременной гибели во цвете лет!


- Однако, что я могу для вас сделать? – отстраняясь от него, спросила Саша.


«Отлично! – мысленно похвалил себя Чарли. - Кажись, поверила…»


- Черный ход. Покажите мне черный ход, и я буду спасен.


- Здесь нет черного хода, - бросила сеттерша. – Только парадный.


Чарли громко икнул. В его планы отсутствие запасного выхода не входило.


- Тогда… как же мне быть? – будучи в искренней растерянности, пробормотал он.


Саша молчала. Баркин почему-то почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Но Ля Флёр внезапно произнесла:


- Есть идея. Я спою на бис.


- Что?


- На бис. Я спою на бис. Отвлеку внимание Клауса. Он уже столько раз приставал ко мне, пожалуй, я разрешу ему сегодня станцевать со мной и пообещаю большее. - Она недвусмысленно подмигнула Чарли. – А вы незаметно уйдете. Поняли?


- Бог мой! – воскликнул Баркин, прижимая к губам ее мохнатую лапу. – Богиня! Спасибо вам! Спасибо!.. Я никогда не забуду вашей услуги… Я знал, что на вас можно положиться. Закон и Справедливость, которые я охраняю, будут в вашем неоплатном долгу.


- Не надо этих красивых слов, - сказала Саша. – Лучше поцелуй меня, Чарли Баркин. Ты прекрасно целуешься. Уж я это знаю не понаслышке.


Овчар с большой охотой снова прижал к себе ирландскую сеттершу и страстно поцеловал.


«И ты неплохо лижешься, Саша Ля Флёр», - подумал он.


***


- Ну, как все прошло? Она поверила тебе? – спросил Чесун, когда сияющий Чарли вновь подсел к нему за столик после продолжительного отсутствия.


- Она шикарна, - ответил тот. – Самая лучшая самочка, которую я встретил на Земле. Прекрасная во всех отношениях. Порядочная, умная, не чурается крепким словцом, ухоженная, чистенькая, приятный собеседник, и, наконец, вполне себе дееспособная, - он подмигнул другу, но тут же получил тычок в живот.


- Хватит нести ерунду, говори главное – она тебе поверила? – раздраженно повторил свой вопрос Итчи. - Что сказала? Где здесь черный ход?.. – он принялся озираться по сторонам.


- А черного хода здесь и нет… - плавая в своих грезах, отозвался Чарльстон.


- То есть, как это – нет? – недоуменно посмотрел на него такса. - А куда же мы пойдем в таком случае?


- Вот через эту большой широкий дверной проем, называемый главным входом, - махнул лапой Баркин.


- Как это – через главный вход? – удивился Чесун. - Там же этот громила стоит, разве ты забыл? Он не выпустит нас из бара, пока мы не предъявим чек об уплате заказа.


- Так ты дослушай до конца, прежде чем паниковать!.. Она отвлечет его внимание своей песней и мы смоемся, только нас здесь и видели.


- Это правда, Чарли? – с недоверием переспросил Итчи. – Ты уверен, что она его отвлечет?


- Ну, конечно, она же пообещала. А она принадлежит к той небольшой группе собак, которым я верю, после тебя и покойного дяди Фредди…


- Ну, смотри, Бенедикт! Если нас поймают и будут лупить и кусать что есть мочи, то виноватым в этом будешь ты и только ты один!


- Не беспокойся, Чесун. Этого не произойдет, - заверил друга Чарли.


- Посмотрим. Когда твоя Саша Ля Флёр собирается выступать?


- Сказала – скоро…


Едва Чарли договорил последнее слово, как огни рампы вспыхнули и погасли, прося внимания. На сцену вышел конферансье Джордж.


- Саша Ля Флёр посвящает свою следующую песню Клаусу Доберцвайгу.


Услышав свое имя, охранник-доберман навострил уши.


- Саша? – пробурчал он недоверчиво.


Оркестр заиграл вступление, и под чарующую мелодию саксофонов на сцену вновь выплыла ирландская сеттерша. Зал вновь взорвался овациями. Певица послала воздушный поцелуй угрюмому Клаусу, и тот в удивлении поднял брови:


- Я?


Саша томно кивнула и протянула ему лапу. От неожиданной удачи сердце держиморды-охранника растаяло.


- Саша… после стольких дней… - забормотал он, забыв про свои обязанности, пошел на сцену. Певица взяла микрофон и, не дожидаясь кавалера, начала петь проникновенно и чарующе:


«Усталый взгляд твой после стольких дней

Взаимного желанья и надежды

Мне навевает грустные… хей-хей!..

Мне навевает страстные… хей-хей!..

Он навевает странные мечты,

Где мы с тобой вдвоем, и ты

Меня так обнимаешь нежно!»


Она подмигнула сидящим за столиком Чарли и Итчи, и те неслышно проскользнули к выходу. Уже уходя, Баркин бросил прощальный взгляд на певицу. Она, продолжая петь, смотрела ему вслед.


***


- Боже мой, Чарли! - весело говорил Чесун, когда они уже ушли далеко от злополучного бара и двигались по ночному городу. – Это же столько треволнений из-за какой-то ерунды!.. Из-за того, что кое-кому захотелось халявной выпивки!


Он подмигнул другу, но тот не разделял его веселого настроения. Чарли Баркин сильно загрустил и с тоской смотрел сейчас на ночное небо, где каждое созвездие напоминало ему Сашу. Он ведь и вправду влюбился, и сейчас скучал.


- Ты чего это такой кислый, как недозрелая черника? – поинтересовался Итчифорд. – Ты не беспокойся, сейчас перекантуемся где-нибудь в подворотне, а завтра прямо с утречка на поиски этого Гавриилова Рога…


- Да сдался мне твой Рог! – злобно оборвал его Баркин и снова, понурившись, замолчал.


- Ты не заболел случаем? – участливо спросил Чесун, заглядывая в глаза другу. – Такой поникший…


До него вдруг дошло.


- Это ты из-за той певички беспокоишься? Не бойся ты, не выдаст она нас. Она же не дура, чтоб такое болтать!.. Или… постой, старик… ты что, в самом деле в нее втюрился?


- Не знаю, что со мной, - упавшим голосом сказал Чарли. – Называй, как хочешь, но я теперь без нее жить не могу. Понимаешь?


- Да ладно… я думал, ты придуриваешься, как всегда, а оно вон как… Жить, говоришь, не можешь? Ну да, это любовь вроде… - Чесун помолчал. – Может, не надо так драматизировать? Поживешь в Раю, забудешь ее, и всех делов! Что, будто она первая у тебя была? Ведь нет.


- Да первая-то не первая, не в этом дело, - отмахнулся тот. - Но… она какая-то особенная…


Чарли обернулся и стал глядеть на пропахшее жженой резиной авеню, по которому мчались, сверкая фарами, автомобили. Он вспоминал…


***


Отпрянув от Саши, Чарли, все еще продолжая держать ее за лапы, произнес, будто бы спрашивая разрешения:


- Ну… я пошел?..


- Не боишься? – подмигнула ему певица. – Может, я заодно со всеми этими бандитами и сейчас позову их, чтобы они разорвали тебя на тысячу маленьких щенят…



- Нет, я верю… тебе, - спокойно глядя в ее прекрасные глаза, ответил Баркин. – Ты не можешь лгать. Как только я увидел тебя там, на сцене, то понял, что на тебя можно положиться. Ты честная. Тебя глаза выдают…


- Тебя тоже…


Он вопросительно взглянул на нее:


- В смысле?..


Та покачала головой.


- Иди, иди, Чарли. Не время спрашивать. Получишь ответы потом…


Она многозначительно подмигнула ему. Не веря своему счастью, овчар спросил:


- У меня есть шанс снова увидеть тебя, Са…


- Тысяча шансов, - прервала его певица. – Когда захочешь. Южное авеню, сто шестнадцать, старый заколоченный дом. Приходи…


Она сверкнула глазами.


- Не сомневайся. Я приду, - сказал он.


- Буду ждать, Чарли Баркин…


***


Чарли и его друг устроились на ночлег в старых рассохшихся бочках, которые некогда кто-то заботливо уложил бок к боку в теперь уже заброшенном здании старого порта. После дождя через прохудившуюся крышу ангара капала вода, струилась, собиралась в маленькие ручейки на полу и текла, куда ей заблагорассудится. Одна из вездесущих капель попала на нос Чесуну. Тот проснулся, громко чихнул и, проворчав что-то нечленораздельное, снова уснул, оглашая ангар громким храпом. Чарли же не спалось, то ли от громоподобных звуков, издаваемых другом, то ли от черных мыслей, одолевших его. Он тосковал и тосковал серьезно. Саша постоянно была перед его взором. «Как же так? – думал овчар. – Неужели я больше никогда не увижу ее? Проклятая моя судьба!.. И как неловко получилось… простились с ней как-то не по-собачьи…»


Он встрепенулся. Адрес. Может, стоит сходить к ней прямо сейчас? И все объяснить?..


***



- Рррр!!! – оскалилась Саша, увидев незнакомую тень на стене ее дома, но тут же почуяла милый сердцу запах. - Ах, Чарли, это ты?.. Ступай тихо, не разбуди мальчика.


- Какого мальчика? – удивился Баркин. – Ты не говорила, что у тебя есть щенки...


- Да нет же. – Саша улыбнулась. – Человеческий детеныш. Мальчик. Ему всего лет восемь. Он подобрал меня на улице три месяца назад… Или я его подобрала, даже не знаю… Короче, с тех пор так и живем вместе.


- Офигеть! – не удержался пес. – Целых восемь лет, а еще мальчик… Старше меня… Почему люди так медленно взрослеют, а псы так быстро стареют!.. Воистину неисповедимы пути Господни!


- Ладно, давай не будем о нем. Зачем ты пришел?


«Да, кстати, зачем это я пришел? Ах, да…»


- Мне надо тебе кое-что сказать…


- Знаю все твои слова наперед! – добродушно усмехнулась певица. – «Я врал тебе, прости, пожалуйста, Саша».


- Как?? – изумился Чарли. – Ты все знаешь? Откуда?


- Ты думаешь, я не видала на своем веку полицейских псов? Они не будут распространятся каждому встречному о своей работе. Даже под шефе… И они не такие фантазеры, как некоторые.


- Ну, предположим, не все… - попытался возразить Чарльстон.


- И потом. Что за кусок жести был у тебя в лапе, который ты попытался мне показать?


- Ты о полицейском значке? Я стащил его у одного лопуха в баре…


- У дяди Рона?


- У какого еще дяди Рона. Маленький толстенький фокстерьер? Да, у него…


Саша хихикнула.


- Это наш второй охранник. А значок у него ненастоящий. Приобретен в магазине приколов.


- Каком еще магазине приколов? – Чарли внезапно понял, что чего-то недопонимает.


- Обыкновенном, за углом бара. Это шутка для клиентов. Вроде отпугивателя, чтобы не лезли всякие пьяные хмыри вроде тебя. У него еще пистолет был, которые стреляет пластмассовыми пульками, видел?..


Чарли сел. Вид у него был подавленный. Он спросил огорченно:


- Так ты с самого начала знала, что я не полицейский?.. «Хорошо, что хоть пистолет не стырил… С пластмассовыми пульками», - подумалось ему с некоторым облегчением.


- Конечно.


- А почему же ты не выставила меня вон?


- Ну, как сказать, почему. – Саша внезапно оказалась рядом с ним. – Потому что ты мне понравился, разумеется. Ты классный. У меня еще никогда не было такого парня, как ты: веселого, балагура, фантазера. Как ты ловко обманул Джорджа своим «мужем»! Диву даюсь, как тебе это удалось, он же такой зануда и никому, никому не доверяет.


Она погладила его по голове, приблизившись совсем близко.


- И еще – ты красивый, - ласково зашептала она в его ухо.


- Правда? – Баркин покраснел от смущения. – Спасибо. Мне еще никто такого не говорил… Про балагура и фантазера я слышал, но про то, что я - красивый…


- Ты – необыкновенный, поверь мне. – Саша прижалась к нему всем туловищем, отчего по телу Чарли полками заходили мурашки. – Еще ты классно целуешься. И вообще - я люблю тебя, Чарльз Баркин.


- Я тоже тебя люблю, Саша Ля Флер… - обнимая любимую, признался овчар. – А насчет поцелуев – хочешь я продемонстрирую тебе один? Называется французским с проникновением.


- Обожаю французские поцелуи, - страстно проговорила певица, глядя ему в зрачки. – Демонстрируйте, месье! Я в вашем полном распоряжении до самого утра.


***


- Куда ты ходил? – недовольным голосом спросил на утро Итчи. - Аннабелль же приказывала, чтобы мы не отлучались друг от друга ни на шаг.


- Да вот… забыл вернуть одному недотепе позаимствованную у него вещь. – Баркин щелкнул себя по ошейнику, где раньше красовался похищенный им шуточный значок. – Чудо гороховое, я бляшку у него свистнул, а он даже не заметил… Вот чудо-то! Ничего себе лопухи полицейские пошли… М-да.


Он потер лапы.


- Та-ак, что у нас на повестке дня?


- Поиски Гавриилова Рога, - напомнил другу Чесун. – Ты разве забыл?..


- Да нет, мне просто необходимо было уточнить… Хм. Так что?.. За дело, приятель!!


- Только без всяких глупостей, ладно, Бенедикт?


- Окей. Все глупости со мной уже произошли. Теперь будут только серьезные дела… Итак, где мы с тобой видели эту Гавриилову валторну?..

Комментарий
 Добавлен RexX, 22.09.15, 00:54
Альтернативная версия ADGTH2.

Ваш комментарий:
Недостаточно прав для размещения комментария. Войдите в систему.


Сайт Алекса Сайт Итчи All Dogs go to Heaven Source Наша кнопочка :) Сайт Арктической Сайт Charlie_Dog, посвященный собакам
© 2006 Coding: Charlie, Design & Hosting: Skip