Глава 5
НОВЫЙ ЗНАКОМЫЙ
Аннабелль гордо шла впереди, виляя своим хвостом и всё время поглядывая на меня. Я шёл за ней, оглядываясь по сторонам и интересуясь всем вокруг. Меня уже начинали терзать ужасные мысли насчёт своей части. Представляю себе лица своих товарищей. Что же скажет командир? Тут Аннабелль повернулась ко мне.
- Вот мы и пришли.
Я подошёл к ней и осмотрел местность. Перед нами оказалась огромная автомобильная свалка! Я бы даже сказал, кладбище машин, Большинство из которых были настолько ужасными, что сразу же бросало в дрожь.
- Кстати, твой знакомый, случаем не пёс? – недоумённо спросил я.
Аннабелль кивнула.
- А как же я, это, с ним связь держать буду?
Собачка рассмеялась.
- Не волнуйся, - сказала она, - Ты уже понимаешь собачий язык.
Я удивился.
- Как же это?
- А вот так, - улыбнулась Аннабелль, - Когда ты лежал без сознания, я подошла к тебе и исполнила чудо.
Нет, ну я удивляюсь всё таки этой собачке! Как же она смогла такое провернуть?
- Подожди меня здесь, - ласково сказала Аннабелль, - Я скоро вернусь.
И с этими словами она начала пробираться через автомобильный хлам к какому-то определённому месту. Я опять осмотрелся и в отчаянии присел на старую канистру. На еловом горизонте начинал восходить золото-красный диск солнца. Издалека, донеслось до ушей приятное пение птиц. Зашумел и мост, по которому мы прошли, пронося над равниной автомобильные гудки. Заслушавшись этим и засмотревшись в одну точку, я и не заметил, как ко мне тихо подошла Аннабелль. Возле неё ошивался какой-то маленький субъект, напоминавший таксу. С первого взгляда я понял, что он не рад мне. Он вытаращил свои глаза на меня так, как будто я фашист какой-то.
- Вот это и есть человек из твоих видений? – раздражённо проговорил он, - Это и есть гость?
- Ага, - сказала Аннабелль и посмотрела на меня своими мечтательными глазками, - Он поживёт пока у тебя.
- Ты думаешь, что я буду жить в одном автомобиле с этим типом? – вскипел он, - Да никогда! Посмотри, какой он подозрительный!
И вдруг, он зачесался. На меня это произвело самое гадкое впечатление и я не выдержал.
- Спасибо, Аннабелль, - сказал я и повернулся к собачке, - Я могу жить с таким грязным, нахальным чесоточником.
Тут субъект и вовсе вскипел. Он подошёл ко мне поближе и оскалился.
- Ты кого это обозвал грязным нахальным чесоточником, солдатишка вшивый?
- Тебя! Тебя морда буржуазная! Вот взять бы тебя и лет на 20 в лагеря!
- В какие такие лагеря?
- Уж точно не в пионерские!
Наше противостояние достигло самой большой накалки. Мы уж было собрались пустить в бой кулаки, как в наш конфликт вмешалась Аннабелль.
- Да прекратите вы! – крикнула Аннабелль, - Нашли время ругаться! Делать вам больше нечего!
И вправду. Бессмысленный спор прекратился, и мы с таксиком заняли позиции молчаливых соперников, скрестив руки на груди. Аннабелль внимательно посмотрела на нас.
- Ну что же, - вздохнула она, - надеюсь, вы подружитесь! А теперь мне пора.
И тут она грациозно подпрыгнула и растворилась в воздухе, оставив после себя множество блёсточек. Я, ещё не привыкший к таким штучкам, открыл рот от удивления, и сразу же услышал недовольный голос таксика.
- Закрой рот, а то муха залетит, - мутно сказал он.
Я перевёл взгляд на него и увидел, что он побрёл в какую-то сторону. Мы пошли вперёд молчаливо и задумчиво. Но я всё же попытался начать с ним разговор.
- Тебя-то как звать, японец? – спросил я.
- А тебе какое дело? - проворчал таксик, - Иди молча!
- Ой-ой-ой! Больно надо.
После этого мне уже не хотелось разговаривать с ним. И вдруг, я увидел восхитительный автомобиль. Наверное, самый красивый на этой свалке. Прекрасный автомобиль, синего цвета, с незначительной ржавчиной на корпусе оказался жилищем таксика. С большой неохотой пёс начал показывать мне его. Он приоткрыл дверцу, и я увидел прекрасный аккуратный, чистый салон. До чего же он восхитил меня! Двери были так аккуратно прошиты, а шторки, закрывающие окна, казались такими надёжными. Живут же буржуи!
Я пощупал сидение. На прикосновение оно оказалось очень мягким и я, не теряя времени, плюхнулся в него. Пёс гневно посмотрел на меня и заворчал. Вот гадёныша мне подсунули, живи теперь с ним, слушай его ворчание.
- Ты вообще откуда, гость заграничный? – крикнул пёс, не сводя с меня своего гневного взгляда.
- Я - гражданин Советского Союза! – воскликнул я.
Таксик отвернулся.
- Ну, надо же! Советский гость! – проворчал он, - Ещё бы китайского гостя сюда привели.
- А вот Китая попрошу не касаться! Там горе и война.
Не желая, как видимо, оставаться со мной, таксик, окинув меня крайне враждебным взглядом, вышел из салона. Я спокойно присел на мягкое сидение и раздёрнул занавески. Яркий свет ослепил меня и я зажмурился. После того, как светобоязнь прошла, я наконец насладился весьма живописным видом. Да, да, не удивляйтесь. Дело в том, что автомобиль стоял на краю свалки и из него открывался вид на тот самый мост, соединяющий город с этим берегом. Из окна я увидел, таксика сидевшего за каким-то старым пианино и игравшего какую-то мелодию. Видно, это его очень расслабляло после нервного потрясения. Я задвинул занавески, прилёг на сидение и начал смотреть в потолок. Отчётливо донеслись до меня звуки песни, которую пел таксик.
…Хороший пёс не пропадёт, нет, нет, нет, нет
Хороший пёс не пропадёт…
Я закрыл уши и углубился в мысли. Особенно меня заинтересовал вопрос, как я попал в ночной Сан-Франциско посреди бела дня в Монголии? И как мне вернуться? Возвращение на Халхин-Гол я поставил своей первой задачей. Но это дело требует времени. Аннабелль же сказала, что я пробуду здесь три дня, и я ей верю. А сейчас приходится терпеть этого правого субъекта, который с каждой секундой становится всё противнее и противнее.
… На свободе и без забот!
Ведь хитрый пёс нигде, ведь умный пёс
Ни пропадёт! ...
Вдруг всё затихло. Не было уже ни мелодии, ни скрипучего голоса. Я разжал уши и снова посмотрел в окно и увидел, как таксик возвращается сюда. Видно было даже, с какой неохотой он возвращается сюда. “Ну вот. Сейчас опять начнётся” – пронеслось у меня в голове. И я не ошибся. Открыв скрипучую дверь автомобиля, таксик окинул меня знакомым взглядом.
- Что ты расселся на моей кровати! – вскипел он, - Брысь отсюда!
Я пересел на другое сидение и упёршись на стол начал грустно смотреть в окно. Таксик, всё время, смотря на меня, бурчал себе под нос. Потом он свернулся калачиком и мигом заснул. Тем временем, я достал из кармана гимнастёрки старую фотокарточку. Там мы вместе с Петькой, Васечкиным и Брусникой стояли на фоне нашей монгольской части. На фотокарточке все улыбались и смотрели вперёд. А я положил голову на кулаки и начал грустно в неё всматриваться. Вспомнились мне гармонь весёлая в руках Петьки. Вспомнился мне товарищ командир. Вспомнились мне страшные бои с самураями. И было сейчас так тоскливо на душе, что я даже не знал и куда деваться.
Прошло примерно полчаса. Вдруг, таксик, плохо спавший всё это время, широко зевнул и открыл глаза. Я даже сначала не заметил, как он проснулся. А я всё так же грустно сидел и вспоминал о моих буднях на Халхин-Голе.
Потом, я, наконец, оторвался от дорогого мне снимка и посмотрел на пса. Он, с большим недоумением смотрел то на меня, то на фотокарточку. Я шустро запрятал её в карман гимнастёрки.
Пёс отмахнулся и, сделав равнодушный гордый вид, слез с кровати. Он вышел из салона и направился куда-то за автомобильные кучи. И непонятно куда он побрёл. |
Сейчас на сайте 16 Гостей.
В ненужном месте, в ненужный час (глава 15)