:: Российский фэн-клуб ADGTH :: Форум: ADGTH Fan Club -> Fan-Fictions -> Мое творчество

Фэн-Клуб ADGTH -> ADGTH Fan Club -> Fan-Fictions

Мое творчество

Страницы: << Пpeдыдущaя 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 Cлeдующaя>>

Ответить

Автор

Сообщение

Шерри
Межевой рыцарь

Зарегистрирован:
11.01.07
Сообщений: 341
Откуда: Немарра

Добавлено: 2 мая 2008, 18:28

Mari Похлюпаем носами вместе *потерся головой о бок Мари*. А потом выздоровеем и покажем миру где креведки ффлудятся.

профиль приват icq

Gray Wolf
yay... too loud?

Зарегистрирован:
12.04.08
Сообщений: 1873
Откуда: Захолустье

Добавлено: 2 мая 2008, 18:44 (Изменено: Gray Wolf, 2 мая 2008, 18:44)

Шерри, я прочитал пока только две главы. До сих пор не могу отойти. O.O

Чтобы твой текст стал еще более идеальным:
Шерри писал(а):

– Мы найдем его! – сказал он уверенно. – Дай лапу, бравый Регос.

Ошибка мелкая, но все таки... :-)

профиль приват

Mari

Зарегистрирована:
23.08.07
Сообщений: 5477

Добавлено: 2 мая 2008, 18:45

Шерри писал(а):

как рифы, мешающие кораблю зайти в бухту

Ооо... Боже.я таюююю... какие сравнения..мрр.... :*)

--------------------------------------------
я определённо вся в краске)))))))))) это нельзя читать спокойно)))
"гибкое молодое тело, бархатистая шерсть, тонкое, добродушное лицо." ... :*)

какие слова.... ^.^

профиль приват

Шерри
Межевой рыцарь

Зарегистрирован:
11.01.07
Сообщений: 341
Откуда: Немарра

Добавлено: 2 мая 2008, 19:02

Не устану говорить тебе сати искренних спасиб, Мари :-)

.

Глава 6: Вереск и полынь

Мартин проснулся, когда что-то шлепнулось на землю, возле его лап.
– Утро, милорд, пора завтракать, – возвестил медведь Герос, стоявший у него над головой.
Львенок сонно потянулся и растопырил лапы, так что из под золотистой шерсти обнажились когти. Брошенным предметом оказался простой короткий меч, завернутый в походный плащ.
– Зачем мне еще один клинок? – удивился Мартин, разглядывая гладкое лезвие меча.
– Не стоит показывать другим жемчужный меч, – ответил Герос, он поправлял седло на своем ящере-скакуне. – За такой клинок многие готовы перерезать нам глотки. Тоже касается перстня – в пределах твоих земель он бесценен, но здесь это просто опасная безделушка.
Утро дышало прохладой, холодные струи воздуха приятно освежали и прогоняли любую сонливость. Они позавтракали на валунах, которые без особого труда принес Герос. Редкий восточный ветер доносил до них густой запах меда.
Медведь улыбнулся, что для Мартина всегда было неожиданностью, в его невозмутимых суровых глазах что-то встрепенулось.
– Запахи дома, – поведал он, подкладывая Мартину кусок буженины и яичницу со специями. – В пяти или семи днях начнутся плантации, еще через день – Васкаран, наш главный город.
– Ты давно не был дома? – спросил Мартин, усердно разжевывая твердое мясо.
– Четыре года, – улыбнулся медведь. – Твой отец как-то взял меня в наши земли, и позволил задержаться на месяц-другой. А до того раза я не видел дома двенадцать лет.
Мартин тихо присвистнул. Для него эти годы были длиннее жизни. Он снова уловил игривый запах меда и посмотрел на задумчивого медведя.
– После того как мы покончим с убийцей, пригласишь меня к себе? На месяц-другой.
Медведь ухмыльнулся и погладил его по макушке.
– Сочту за честь, – весело сказал он, за секунду добивая остатки завтрака.
За последнюю неделю пути Мартину почти удалось отучить его говорить при каждом случае «милорд», хотя изредка он все же повторялся.
Они отправились в путь, когда краешек солнца робко выглянул из-за зеленых холмов на Востоке.
Дни сливались в одно большое пятно, где было трудно различить просторные равнины и пологие холмы, худые рощицы и пышные леса.
Иногда Мартин думал о смерти отца и о его убийце, ведь с каждым днем они становились ближе. Каждый день путешествия готовил для него новые открытия и знания. Герос щедро делился своим опытом, они обменивались легендами и песнями, чтобы скоротать время перед сном, а пока были силы, медведь учил львенка драться.
Прошло три дня с тех пор, как они последний раз вдыхали запах медовых ветров. Впереди простирались сизые пустоши – на твердой, потрескавшейся земле которых едва ли можно было увидеть иссохшее деревцо или колючие заросли, вьющиеся по сыпучим скалам. Они остановились на привал, только когда темнота вокруг не стала осязаемой и глубокой. Казалось, даже звезды покинули эти худые места – на пустом черном небе только бледная луна говорила о том, что эти земли принадлежат их миру. Герос развел костер из кучки ветхого хвороста и поставил греться котелок с водой для чая.
– Разомнемся? – предложил он, выудив из кучи хвороста две палки покрепче, и кинул одну Мартину. Львенок поймал её на лету, отстегнул плащ и, улыбаясь, сел в боевую стойку.
– Выше над головой, – велел Герос. Львенок поднял палку высоко над головой, в позиции, которая называлась «удар ястреба».
Костер потрескивал, лакомясь свежими ветками, вокруг их стоянки расслабленно гомонили светлячки. К этим звукам прибавился звонкий стук палок, когда они встречались в импровизированном бою.
Герос наступал неторопливо, но без поддавок, львенок отражал его удары, то и дело, получая шлепок по боку или лапам. И все же он сумел один раз дотянуться до Героса, поразив его колено. Хотя в настоящем бою он бы лишился всех девяти жизней. Один удар медведя достался ему по пальцам, и львенок выронил палку, прижимая болезненно пульсирующую лапу к груди.
Герос не стал извиняться, да и в этом не было необходимости, он взял лапу Мартина в свои и внимательно осмотрел.
– До свадьбы заживет и станет в три раза больше, – сказал он с ухмылкой.
Мартин чувствовал приятное изнеможение, но боль в боках мешала расслабиться после боя.
– Я ранил тебя один раз, – сказал он, стараясь, чтобы его голос не выдавал всей гордости. – Ты ведь не поддавался?..
– Тихо! – вдруг сказал медведь. Он застыл на месте, уши востро, глаза шерстят по окружающим скалам.
Львенок осторожно сел и сложил лапы на груди тыльными сторонами, так чтобы подушечки на них смотрели и вправо, и влево. Это был один из тех простых магических приемов, которым его успел посвятить придворный маг.
На это время он слился с природой, его молчание стало шелестом листвы, дыхание – воем ветра, а подушечки лап обросли сухой землей. Он слышал так четко, будто расстояние потеряло всякий смысл – протяжное рычание, полное горькой ненависти. Его спину обдало холодом, когда к рычанию прибавился гулкий стук шагов. Чтобы это ни было, оно приближалось.
– Герос! – прошептал он, убирая лапы с груди. – Готовься, на нас могут напасть.
– Кто? – спросил медведь. Он со скрежетом выхватил из-за спины палаш, другой лапой он высоко поднимал факел.
В ответ на вопрос раздался долгий, надрывный вой. Они стали спинами к костру, где-то правее и впереди послышались отчетливые шаги. Мартин занес над головой короткий меч, но его лапы предательски дрожали, а хвост тесно прижался к телу.
В холодном свете луны появилась тень, медленно и плавно она прошла вдоль скалы, пока вслед за ней не явился хозяин.
Ничего подобного Мартину еще не доводилось видеть. Существо нетерпеливо подкрадывалось к ним. Оно зажмурилось от яркого света костра и припало к земле, водя голову из стороны в сторону. Поначалу Мартин решил, что это обезумевший волк, но существо было меньше по размерам. Черная шерсть перемежалась с кроваво-рыжей, непривычно пушистый хвост волочился по земле, а с тонкой, будто выточенной из камня морды капала слюна. Это подобие волка глядело на них щелками лимонно-желтых глаз, и скалилось, обнажая ряд темных, бритвенных клыков. Луна очерчивала тугие мускулы на его голом теле.
Герос сделал шаг навстречу чудовищу, держа меч и факел по сторонам от себя. Мартин видел, как напружились лапы существа, и оно выгнуло спину, готовясь к прыжку. Львенок судорожно перебирал все известные ему приемы и заклинания, но они словно пыль просачивались у него между пальцев. Существо хрипло зарычало и кинулось на них, медведь сделал шаг в сторону и обрушил клинок на голову монстра. Послышался хлюпающий хлопок, существо прокатилось по земле и метнулось к Мартину. Львенок вскрикнул и прыгнул костру. Когда зверь оказалось на месте, где миг назад стоял он сам, Мартин зачерпнул раскаленных углей и бросил их в лицо зверя. С жалким воем существо принялось рвать кожу на груди и лице, будто стараясь выдрать с плотью жалящие ожоги. Герос был уже рядом, когда оно взвыло и кинулось прочь, к скалам, откуда пришло. Но не успело оно добежать до первых камней, как внезапно споткнулось и упало на землю, корчась и извиваясь от неведомой боли. Что-то странное происходило вокруг, в воздухе, какая-то мистическая перемена. Секунды медленно тянулись, а существо извивалось и рыхлило землю когтями. Черная шерсть выцветала на глазах, становясь рыжей, мускулы утончались и закапывались в плоть. Гигантские когти уменьшились, и теперь существо лишь бессильно елозило лапами по земле.
Кажется, и лев и медведь поняли все в один миг, и оба застыли, затаив дыхание и не сводя глаз с бывшего монстра. На его месте лежал худой рыжий лис, ветер взметал его грязную шерсть, лапы все еще гладили землю.
Мартин тихо помянул богов, и сделал шаг к лису, но Герос остановил его.
Послышалось тихое скуление, а за ним всхлипы, лис прижимал лапы к глубокому шраму, темневшему на обожженном лице. Багровая кровь текла по груди, шерсть на которой истлела от огня и свисала подпаленными локонами.
– Простите… – тихо сказал лис, срывающемся голосом. – Прошу простите меня…
Мартин оттолкнул лапу Героса и подошел к лису. Тот плакал, прижав лапы к лицу, и обернувшись красивым хвостом. Его лапы дрожали от боли и холода, кровь, не переставая, сочилась из шрама.
– Я не хотел, клянусь вам, не хотел, – шептал лис. – Только прошу, не бейте меня больше.
В горле Мартина застрял тяжелый комок, Герос стоял рядом, обессилевший, но готовый защитить львенка.
– Мы… мы больше не причиним тебе боли, – заплетающимся языком сказал Мартин. – Кто ты?
Лис свернулся клубочком, его голое тело ходило ходуном от тяжелого дыхания.
– Я Оливер… из низ… низинных пределов, – лис отодвинул лапы с глаз, и настороженно взглянул на небо.
Мартин понял, что за перемена не давала ему покоя. Лунный свет исчез, как и луна, укрытая густыми облаками. Он охнул и посмотрел на Героса.
Лис застонал и сказал хриплым шепотом:
– Я оборотень, простите, что я напал на вас.
Лис был молод, он дрожал и плакал от мучительной боли. Мартин снял плащ и укрыл им лиса.
– Мне… мне очень больно, – сказал лис. – Т-трудно говорить.
– Молчи, – прошептал Мартин и приложил лапу к его лбу, где начинался ужасный шрам от меча. – Герос, принеси воды.
Медведь секунду колебался, его лапа все еще сжимала меч.
– Я же сказал, принеси воды! – прикрикнул львенок и медведь повиновался.
Поглаживая шрам лиса, он зашептал слова молитвы успокаивающей боль:
– Тэнухо мина сени атун мелано, – лис застонал от первых прикосновений, но потом ему стало легче, дыхание стало спокойнее и тише.
Герос принес воду и начал смывать кровь с ран лиса, как вдруг его искалеченное тело напряглось и он не возвел глаза к небу.
– Нет… нет! – пробормотал лис. – Луна приближается. Поздно… Я не хочу, я не хочу снова становиться этим, пожалуйста, освободите меня.
Герос медленно достал меч из ножен, лицо медведя выглядело невозмутимым, но зрачки округлились от болезненной растерянности.
– Не делай этого! – закричал Мартин, кидаясь навстречу медведю. – Мы поможем…
– Нет, лучше умереть, чем снова… я убью вас, как только перевоплощусь, прошу, сделайте это первыми, – задыхаясь, говорил лис, его зрачки начали утончаться. – Простите меня, – снова повторил он и, выхватив меч из ножен Мартина, пронзил им себя.
Луна величественно выплыла из-за облаков, как паучиха из навеса своей паутины. Бледные лучи высвечивали рыжую шерсть лиса, его глаза медленно погасли, а лапа, сжимающая меч опустилась.
Мартин не сразу заметил, что по его лицу текут тяжелые слезы, а Герос гладит его по спине и говорит что-то обнадеживающее.
На рассвете они похоронили лиса под кроной дикой вишни. Невесомые белые листья падали на холмик земли, куда они воткнули крест, сплетенный из двух деревяшек. До полудня они скакали в полном молчании. С севера дул горький полынный ветер, от которого першило в горле и постоянно хотелось пить.
Львенок все еще чувствовал на лапах тяжелую кровь лиса. Его сердце отяжелело от мысли, что когда-нибудь на них будет кровь другого лиса, куда больше заслуживающего смерти, чем Оливер из Низинных Пределов.

профиль приват icq

Mari

Зарегистрирована:
23.08.07
Сообщений: 5477

Добавлено: 2 мая 2008, 21:35

Ужас...

.. просто наваждение.. Шерри!!!! Кровь Фабиана не должна пролиться на лапы Мартина.. [AAA]

нет, нет, нет!!!!!!
мда.. ..
импровизированный бой описан великолепно!!.. прям всё представила до мелочей.. ;-)

и сверчков и треск костра... как это романтично..

... а лисичку жалко.... ААА!!!... эх..

профиль приват

Шерри
Межевой рыцарь

Зарегистрирован:
11.01.07
Сообщений: 341
Откуда: Немарра

Добавлено: 2 мая 2008, 21:47 (Изменено: Шерри, 2 мая 2008, 21:48)

Mari Спасибо за приятные слова, Мария.

Еще две главы и все - на этом первая из трех частей рассказа кончается. Далее ничего не написано. Выкладываю обе 8-[]

.

Глава 7: Песнь жаворонка

Заманчивый запах съестного щекотал ноздри Черана. Молодой гепард, худой как лис и такой же осторожный стоял возле двери обеденного зала Ордена Паладинов. Не то чтобы это вызывало у него благоверный трепет, но пока он ожидал позволения зайти, его лапы тряслись от волнения.
Большая деревянная дверь с высеченными на ней котлами отворилась, и оттуда выглянула голова львенка – сквайра одного из рыцарей.
– Заходи! – велел он. – Ты знаешь правила поведения? Не перебивай, не повышай тона и не надоедай.
– Ознакомлен, – поспешил уверить гепард, и прошествовал вслед за ним.
Запахи заметно усилились, став попросту сногсшибательными: благоухали специи, густо веяло жареной курицей, терпко пахло печеной картошкой. Были и другие, но Черан не мог их различить, потому что никогда не пробовал прежде еды, источающей их. Он оказался в небольшом, хорошо освещенном свечами помещении. Пол и стены были вымощены из гладкого гранита, висели богатые полотна, а напротив гигантского полыхающего камина стоял круглый стол, ломящийся от пышных блюд.
Не менее пышными были и ужинающие за ним звери. В первую секунду гепарду показалось, что он попал в море львиных грив, вьющихся во все стороны как разноцветные волны. Прежде чем его заметили, он сосчитал рыцарей – десять львов, волчица и лис, ужинали и гомонили за столом. Даже на время трапезы они не снимали белоснежных мантий, украшенных синим молотом – святым символом – на рукавах и груди. Их разговор лился как вино – также горячо и легко. То тут то там раздавался хохот, звук бряцающих бокалов. Один за другим паладины заметили скромного гостя и обратили к нему свои гривастые головы.
– Это Черан, он пришел из Мистры, что находится далеко на западе от нас, – представил гостя сквайр. – Он пришел с просьбой о помощи.
Черан почтительно поклонился и хотел начать речь, но его перебили.
–Ну, ты и худоба! – весело сказал один из рыцарей. – На западе что ли совсем с едой плохо?
– Прошу прощения, я хотел поговорить с вами… – предпринял еще одну попытку гепард.
– От тебя пахнет навозом, котенок, не мог бы отодвинуться?
Пятнистые щеки Черана загорелись от смущения, ему стало страшно.
– Простите, что прерываю вашу трапезу, – скороговоркой проговорил он. – Я только хотел…
– Не волнуйся, трапеза идет своим чередом, – громко заверил его черногривый лев, пьяно покачиваясь над столом.
Гепард почувствовал легкую панику, слова не хотели связываться в предложения, образуя хлюпающую кашу в голове.
– Эй, котенок, расскажи нам о своих самках! – это предложение львы встретили дружным смехом.
Черан увидел как волчица, сидевшая ближе всех к камину встала из-за стола и двинулась к нему, бесцеремонно распихивая других рыцарей.
– Пойдем, поговорим снаружи, – предложила она и похлопала его по плечу.
– Заходи еще, котенок! – услышал он выкрики за спиной.
Волчица провела его в центральный холл, освещенный бледными лунными лучами, бьющими в просторные окна. Оттуда они направились во внутренний двор и оказались в цветущем розовом саду.
– Здесь не так пахнет вином и дымом, и криков не слышно, – сказала волчица. – Ты не против прогуляться?
– Конечно, миледи, – охотно согласился Черан.
В воздухе витал сладковатый аромат роз, смешиваясь со свежим запахом травы. В небольшом пруду неподалеку квакали лягушки.
Волчица улыбнулась и протянула ему лапу.
Черан поклонился и поцеловал её.
– Вообще-то я просто хотела, чтобы ты её пожал, – хихикнула волчица. – Но, спасибо, ты очень мил. Я – Вульфин Золотое Перо, – представилась она. – Надеюсь, твои светлые представления об Ордене не разрушатся после увиденного. Рыцари не всегда такие, но вино способно и короля шутом сделать.
– Не смею думать ничего плохого, – заверил Черан.
– Боюсь, мои друзья не в состоянии внимательно слушать, что ж, расскажи мне, какие вести ты принес.
Они гуляли по мягким, песочным тропинкам – невесомый белый песок приятно массировал подушечки лап. Черан почувствовал себя гораздо легче, чем в зале, тем более что волчица не имела ничего общего с теми рыцарями.
– Меня послала королева Мистры – Эйлин Благородная, – сказал гепард. – На морские города навалились бедствия, словно кара небесная. В Асанне орудуют убийцы, политики и купцы парализованы страхом. Мистра находится в осаде пиратов – они перекрыли все морские ходы, и совершают набеги на прибрежные деревни. Лейлиндил – глава Палемы убит ассассином, трое его наследников грызутся за трон.
– У тебя здорово подвешен язык, – похвалила волчица. – Да уж, три морских сестры – Асанна, Палема и Мистра. С детства не помню, чтобы у них бывали спокойные времена. А ты таковые помнишь?
– Нет, миледи, у нас постоянно что-то случается, – Черан почувствовал приятную легкость в общении, будто и не было между ними сословий. – Но сейчас там настоящий хаос. Королева Мистры просит помощи Ордена, в любой день пираты могут нанести решающий удар.
– Она получит помощь, – заверила Вульфин. – Но я не могу ручаться, что этой помощи будет достаточно, – вздохнула она. – Ты сам видел, в каком состоянии находится Орден. Они не беспомощны, нет, у каждого Магистра состоит по три сотни рыцарей в святой присяге. Если будет повод, Орден может собрать могучий крестовый поход, и сметет любого врага. Но сами магистры давно позабыли, что булавой можно не только спину чесать, но и сражаться, – она подмигнула, и Черан хихикнул. – Ты подсчитал, сколько Магистров у нас в Ордене?
– Двенадцать, миледи, – ответил гепард.
– Молодец, – волчица довольно улыбнулась. – До войны шести гильдий их было тридцать. Из всех кого ты видел, я бы положилась только на Нестера – это лис, с бурой шерстью, и Годфри, ты наверно приметил его – светлогривый лев, с двумя шрамами на щеке. Его зовут Соломенной Гривой, но он – один из лучших воинов Ордена, я сама видела, как он сразил голема в безоружном бою. Они послушаются меня, но их войска сейчас расформированы в патрулях и ночных дозорах. Боюсь, Мистре придется терпеть осаду не меньше месяца, прежде чем они соберут войско.
Черан горько вздохнул.
– Когда я уходил с посланием, пираты обстреливали город с передвижных катапульт, – сказал гепард. – Боюсь больше недели нам не продержаться.
Волчица кивнула и погладила лапой меч, с гардой в виде розы.
– Я выдвинусь, как только соберу войско. С божьей помощью и желанием наших скакунов доберемся за пять дней, – сказала она.
Несколько минут они провели в спокойном молчании, гепард прислушивался к трелям сверчков и спорам лягушек.
– Ты сказал, что лорда Лейниндила убил ассассин? – мягко спросила Вульфин. – Ты уверен, что это не сплетни народа?
– Нет, миледи. Тот же убийца прикончил графа Убера. А сразу после него был граф Тиррвел – ассассин убил его прямо посреди площади и успел сорвать золотой амулет с его шеи.
– Что еще говорит народ? – спросила Вульфин.
– Я не думаю, что все сведения достоверны… – смущенно сказал Черан.
– Не стесняйся, – подбодрила волчица. – Рассказывай все, о чем говорят на улицах.
– Есть звери, которые молвят, что видели темные фигуры, раскапывающие могилы на кладбищах. Что-то происходит с крестьянами и бедняками – они становятся безумны и нападают на свои семьи. Поговаривают об оборотнях…
Он замолчал, ожидая, что волчица не поверит ни слову. Но к его удивлению Вульфин заговорила, и в её голосе не было и тени презрения.
– Толпа не может врать. Её можно запутать, но не обмануть… – она посмотрела в глаза гепарду и неожиданно улыбнулась. – Что ж, придется соглашаться с горькой правдой, чем с ласковым вином. Выходит, война шести гильдий лишь на время избавила нас от убийц и могильщиков. Ты слышал про нее?
– Да, леди Вульфин, но смутно запомнил, – признался гепард.
– Тогда напомню, – охотно сказала волчица. – Четырнадцать лет назад Золотой Шантариен навязал битву трем теневым гильдиям: ассассинам, демонологам и некромантам. Я была тогда совсем детенышем, но помню, как отец вернулся домой, он принес сияющие мифриловые доспехи и два клинка – серебряный палаш и острый, как акулий клык бастард. Шантариену удалось сделать невозможное – он убедил Гильдию ремесленников вступить в союз с магами и паладинами, говорят даже часть наемников была на его стороне. Ремесленники создали великолепные доспехи и оружие для войны с теневым союзом. Орден так и не узнал, кто смог сплотить вечно враждующих некромантов и демонологов, этот зверь был гением. Две гильдии дали сильный отпор. Лучшие паладины и талантливые маги погибли в битве, а сам Шантариен был смертельно ранен и умер спустя время. Говорят, что на каждого ассассина они теряли по одному магистру. Они победили, но мы до сих пор не можем возместить потери. Считалось, что теневые гильдии канули в лепту… – она вздохнула и посмотрела на луну, лениво ползущую среди облаков. – Выходит тени вернулись.
Несколько минут молчания – Черан обдумывал услышанное, его фантазия рисовала большую битву, всполохи магии, звон закаленных мечей, золотогривого льва, отдавшего жизнь за пятнадцать лет мирной тишины.
– Сегодня поймали одного из ассассинов, – сказал гепард. – Его сожгли в Асанне, вместе с сообщником.
– Откуда ты знаешь, если это произошло так далеко отсюда? – удивилась волчица.
– У нас есть чуть-чуть своей магией. Мы сохранили её от предков, – в глазах Черана загорелись озорные искорки, разговоры о волшебстве вызывали у него радость. – Пустынные фенеки очень хорошо слышат и умеют общаться на расстоянии миль друг от друга. А мы умеем разговаривать с жаворонками! Они очень внимательны, хотя иногда теряются в деталях.
– Правда? – с интересом откликнулась волчица. – Они к нам бывает, залетают, а мы даже не подозревали. Шпионаж! – воскликнула она, но в её голосе было больше веселья, чем укора. – Значит, теряются в деталях?
– Да, и могут перепутать что-то совсем очевидное. Я как-то попросил одного поискать в деревне других гепардов, он вернулся и рассказал, что видел гепардицу на опушке леса. Я собрал букет луговых цветов и пошел туда, – гепард сделал паузу, чтобы отдышаться. – Каково же было мое удивление, когда я встретил там самца-гепарда. Он все неправильно понял и бил меня этим букетом, пока весь не рассыпал!
Волчица засмеялась и показала пальцем на дерево. Там на тонкой ветке раскачивался белобрюхий жаворонок.
Черан посмотрел на него и издал тихий чирикающий звук. Тот хлопнул крылышками и заливисто зачирикал в ответ.
– Что он говорит? – нетерпеливо спросила волчица. – Только честно!
Черан смущенно улыбнулся и заговорил, слегка запинаясь.
– Он говорит, что вы красивы и вам очень идет мантия. Еще, что вы кормите его три раза в день, и у вас очень элегантный клюв… – закончил он, отчаянно краснея.
Волчица отослала воздушный поцелуй по направлению к жаворонку. Тот перепорхнул на зубец высокой стены.
– Птицы умеют делать комплименты, – хихикнула Вульфин.
Переминаясь с лапки на лапку, жаворонок снова зачирикал, и гепард наострил уши. Чем дольше он слушал, тем больше хмурился.
– Он говорит, что хочет поближе рассмотреть фигуру с палкой… с посохом, стоящую у ворот, – промолвил гепард.
– Что еще за ночные гости? – удивилась Вульфин.
Ответом на вопрос стал оглушительный взрыв. Черан подпрыгнул от неожиданности и свернулся клубком. Ворота замка разлетелись вдребезги, на их месте стоял столб пламени. Груды камней и щебня посыпались с неба, рискуя упасть на головы волчицы и гепарда. Вульфин схватила его за шею и подтянула к себе.
– Энтаро адун! – воскликнула она, и над их головой вознесся серебристый купол. Все камни дробились об него и опадали на землю вокруг.
Из замка высыпала охрана, рыцари в белых балахонах бежали к пожарищу, от которого поднимался черный едкий дым.
На траву возле них сел жаворонок, он пронзительно чирикнул и улетел в освещенные пожаром сумерки.

Глава 8: Горькие костры

Дурные предчувствия тревожили её весь день. Утром Кайра явилась к Аль-Савиву и доложила ему о совершенном убийстве.
Старый лев изобразил на лице улыбку и обнял её.
– Можешь не говорить, весь город шумит этой вестью. Каждый детеныш, каждый стражник. Очень смело – ты зарезала волка на глазах всего рынка. Оставь себе его амулет – это твоя награда.
– Спасибо, мастер, – Кайра нежно поцеловала его в щеку. На губах остался привкус грубой шерсти.
– У меня есть еще одно поручение для тебя, на этот раз не требующее крови, – промолвил Аль-Савив и вложил ей в лапу три серебряника. – Ты можешь немного побаловать себя, верно?
Сегодня она помогала старику по дому – приготовила еду, накрыла стол, прибралась в его захламленной хижине. Но в остальное время он обучал её, посвящал в будоражащие мистикой знания.
Она освободилась после полудня и направилась домой. В кармане приятно звенели три монеты, она решила отдать две матери, а одну сестре, не каждый день они могут позволить себе покупки.
Полуденное солнце цвета топленого молока пекло высоко в просторном голубом небе. Редкий встречный ветер нес приятный холодок и щепотку морской соли. Кайра улыбалась, она оценивала шансы продать золотой амулет – при удачном стечении обстоятельств это позволило бы им купить хороший дом.
Её одолевали плохие предчувствия – сердце не хотело отказываться от них, но разум упорно твердил, что у нее нет никаких задатков магии, и потому её интуиция так же хрупка как паутинка, желающая стать парусом.
Она шла знакомыми тенистыми дорогами: вокруг двухэтажные дома из желтой глины, над дверями покачивались от ветра пестрые тенты. Стояло гулкое молчание, будто весь город прислушался, затаил дыхание.
Потихоньку дорога привела её к дому. Показались соседние дома, знакомые тканевые навесы, и она, наконец, оказалась на пороге.
Постучалась, но никто не ответил – лицо Энири не выглянуло в окно. Кайра толкнула дверь и та отворилась. Львица вошла в кухню, и почувствовала, как землю выдернули у нее из под лап. В доме царил беспорядок – посуда разбита, все шкафы выпотрошены, их содержимое разбросано на полу.
– Мама! Карибу! – закричала Кайра испуганно. – Где вы? Что происходит?
Может они поссорились, может все из-за внезапных вспышек гнева, которых она никогда не помнила за матерью. Она забежала по лестнице на второй этаж, и прямиком в их с сестрой комнату. Здесь царил тот же хаос: все перевернуто, выпотрошено, разбито. Даже цветы Карибу выдернули из горшков и вывалили землю. Дрожащими лапами Кайра забралась под кровать и достала оттуда свой сундучок. Замок на нем был выжжен, внутри лежали её безделушки, но амулет, Верзила и оберег от стрел пропали.
Липкий холод сковал её, минуту она бессильно сидела на полу, разум отказывался соображать. Не придумав ничего лучше, она выскочила на улицу и встретила там Ашанти – их соседку лисицу.
– Ашанти! – она двинулась ей навстречу, но лисица обошла её и перекрестилась. – Ашанти, пожалуйста…
Из окна соседнего дома выглянуло лицо льва, Кайра кинулась к нему и постучала в дверь. Джером отворил с задержкой и напугано посмотрел на нее.
– Джером, прошу, скажи – что случилось! – взмолилась львица.
– Их увели сегодня утром. Инквизиция, – лев говорил тихо, опасаясь, что кто-нибудь может подслушать. – Сейчас они на главной площади, готовятся к…
Дальше можно было не продолжать – Кайра уже мчалась по пыльным улицам, глотая пыль и не замечая прохожих, столбенеющих при виде нее.
Кошмар неотвратимо наваливался на львицу всей своей тяжестью, от него предательски слабели лапы, и холодок бежал по загривку.
Она миновала жилые улицы и оказалась на центральной площади. Это место уже давно не переживало такого скопления зверей. Они сбились плотными кучами, стоя на задних лапах и задирая головы. В воздухе веяло кислой сыростью чужих тел, но ветер разносил и другой запах – страшный и губительный. Все вокруг пропахло жженой шерсть, плавящейся плотью. Кайра принялась проталкиваться сквозь плотные ряды, отодвигая и расталкивая других. С каждым шагом она становилась увереннее, что это ошибка или сон. Но с каждым шагом запах горелых шкур усиливался, становясь невыносимым.
Кайра пробилась сквозь зверей в первом ряду и оказалась впереди всех. В десяти шагах перед ней пылали два кострища. В один короткий миг её мир разбился вдребезги, рассыпавшись жалящими осколками.
На алых кострах полыхали её мать и сестра. Огонь уже отобрал их красоту и узнаваемость, успокаивающий цвет кожи и надежную шерсть. Но Кайра знала, что это они, и ужасное понимание того, что она не может ошибаться, лишило её рассудка. На деревянном помосте стоял койот-инквизитор, в поднятой лапе он держал золотой амулет Кайры, его черный балахон колыхался от дуновений ветра.
– Асанна пережила страшные времена, – громко говорил он. – Но отныне проблема убийств решена! Эта плюнувшая в лицо нашим законам и принципам львица пылает на костре вместе с дочерью северных лесов, преступившей закон вместе с ней. Пусть же ветер навсегда унесет их бренную плоть, а огонь испепелит их грехи.
Не отдавая себя отчета, Кайра бросилась вперед.
– Остановитесь! – хотела закричать она, но слова выходили невнятным шепотом. – Не делайте этого!
Осознание что тела её родных уже тлеют на беспощадном огне, покинуло её, она хотела вернуть их, верила, что в их оскверненных телах еще остался свет жизни. Её сердце отказывалось принимать смерть.
– Остановите это! – молила она.
Двое стражников подлетели к ней и сгребли за лапы.
– Что ты себе позволяешь? – опешил инквизитор, спускаясь с помоста.
Огромная толпа зверей безразлично смотрела на то, как львицу бросили к лапам инквизитора, и койот взял её за подбородок.
– Смотри мне в глаза, – приказал он. – Не отводи их, чертовка.
Она уставилась в холодные бледные глаза койота, в них полыхали огоньки костров.
– Боже праведный, – промолвил инквизитор. – Я вижу смерть в её глазах…
Стражники сгрудились вокруг львицы и койота, заслоняя их от толпы.
– Вот кто убийца… – прошептал инквизитор и подозвал одного из стражей. – Прикончите её вдали от народа, пусть думают, что мы не ошиблись.
Львица бросилась на него, желая когтями разодрать его кожу, лишить глаз и ушей, искалечить. Но в тот же миг она упала на землю – каждый мускул её тела обдало мучительной, испепеляющей болью. Она ослепла, крики толпы, ругань стражников, всё потухло, только темнота и тишина несколько мгновений были ей доступны. Спустя долгие секунды она осознала, что её тащат за лапы, что она снова слышит, но крики и шум площади остались далеко позади. Стражники привели её в переулок, где-то в районе порта. Она чувствовала холодную тень широких крыш. Слух улавливал шарканье шагов и шелест песка, прохладный ветер дул под рубаху.
Её бросили на песок, послышался скрежет доставаемого меча.
– Сразу прикончим? – осведомился хриплый голос над головой.
– Посмотри на нее. Совсем девчонка, – отозвался другой. – Непригоже отправлять на небеса чистых духом и телом, а?
– А Джеки прав! Настоящее детоубийство, сечешь, о чем я?
– Мы ведь не грешники, верно? Не позволим уйти наверх нетронутой.
Грубый смех чуть не оглушил её, ослабевшее тело вновь подняли, кто-то держал его под мышки, прижимая к своему животу.
– Эй, постой на стреме, – крикнул один из стражников.
Лапы стали ощупывать и мять её тело, расстегнули рубаху.
– Отвалите, – хотела закричать она, но язык отказывался слушать.
Львица собрала все свои силы и кинулась прочь из лап зверя. Она все еще была слепа, звуки доносились гулко, словно издалека.
Она уловила приближающийся запах зверя и наугад размахнулась в его направлении. Кто-то вскрикнул, и повалился на землю, её лапу чуть не разбило в дребезги о его лицо. В тот же момент её ударили в затылок, а сильная лапа выбила дыхание из живота. Плача и задыхаясь, она хотела свернуться в клубок, но лапы расцепили её и лишили рубахи. Каждой шерстинкой она чувствовала напряженные мускулы самца, прижимавшего её к себе, гнилой запах его пасти обдавал лицо.
– Какая проворная девочка, ну ничего, мы и строптивых укладывали… – шептал стражник, покусывая ухо львицы.
Другой уже гладил её живот и расстегивал бриджи. Его лапа заползла под набедренную повязку, от унизительных касаний ей захотелось умереть.
– Не бойся девочка, тебе понравится, – скользкий шепот вызывал тошноту, чьи-то тупые когти оставляли борозды на её животе.
Она чуяла кислый запах похоти стражника стоявшего перед ней, он расстегнул штаны и прижался пахом к её животу, сползая вниз, к месту, недоступному никому.
– Эй. Ребят тут кто-то… – раздался издали голос стражника, но он прервался гулким стуком.
Даже лишенная чувств, она различила звук падающего тела.
В тупик, где трое стражников замерли, глядя на оглушенного часового, влетела фигура в зеленом плаще, из-за капюшона был виден рыжий нос, с белой полосой внизу. Незнакомец держал в лапах дубовую дубинку, он направился к стражникам.
– Зови подмогу! – велел один из них, выталкивая вперед своего напарника. – Что такое, рыжий, хочешь поиметь самку? И ни с кем не поделишься? – ухмылялся лейтенант, играя в лапах двумя ятаганами.
Его улыбка поникла, когда лис одним прыжком настиг бегущего за подмой гиена и опустил дубину ему на голову. Оба стражника кинулись на лиса, но один из них – худой лев, упал как подкошенный – дубина стукнула его в живот, выбив дыхание. Широким ударом койот разломил на части дубинку лиса – второй ятаган рассек воздух правее его уха.
Он двинулся на лиса, ятаганы ходили ходуном, выписывая кругообразные росчерки в воздухе. Лис снял щит со спины поверженного стражника и, держа его перед собой, кинулся на стражника. Ятаганы выбили искры из железных заклепок на щите, и за миг до того как страж замахнулся вновь, лис ударил его в горло краем щита. Койот пошатнулся – земля ушла у него из под лап. Ятаганы с глухим стуком упали на землю, лис ударил его по голове и койот оказался на земле, рядом с клинками.
Пока шел бой, Кайра успела подобрать с земли оброненный короткий меч и нацелила его лезвие в направлении шума. Она услышала шаги.
– Кто бы ты не был, не подходи! – прорычала она. – Я слышу тебя, ни двигайся!
– Успокойся, – голос показался ей смутно знакомым, но он не могла точно распознать, чей он. – Я не причиню вреда, но если ты останешься здесь, тебя настигнет стража. Опусти меч, прошу тебя.
Её лапы бессильно опустились, клинок упал на землю. Желание детеныша свернуться клубком и уткнуться в бок матери неотвратимо навалилось на нее. Но львица понимала, горько и жестоко, что отныне нет зверя, в объятиях которого она могла бы снова почувствовать себя детенышем.
Кайра плакала, уткнувшись в холодную каменную стену, одной лапой стараясь завязать набедренную повязку. Сердце Фабиана болезненно сжалось, он видел причины её слез, поглощаемые безразличным алым пламенем.
– Не бойся, – сказал он мягко и сел рядом с ней. – Позволь помочь тебе, – лис протянул лапы и завязал узелок повязки на её пояснице.
В своем желании поразвлечься стражники забрели в одну из глубоких подворотен, звери редко заглядывали туда. Рядом с ними хныкал стражник, поглаживая вывихнутую лапу, второй стонал, сжимая голову.
Лис помог ей надеть рубаху, застегнул бриджи и, облокачиваясь на него, она встала на лапы. На Кайру по-прежнему давила темнота выжженных глазниц, а гулкий шум отдавался в ушах.
Фабиан стянул со льва-стражника синий плащ, не забыв напоследок огреть его по лицу, и укутал им львицу.
– Ступай, прижимаясь, ко мне боком, не поднимай голову на прохожих, – сказал лис и вместе они миновали сырую тень, оказавшись под беспощадным солнцем Асанны.
Прибрежный ветер нес едкие запахи с главной площади. Кайра оглянулась, и ветер сорвал слезы с её лица, смешав их с песком. Где-то очень далеко догорали горькие костры её надежд.

Песня Кайры

Как далеко вы? На небе ночном,
Стали звездами, тихо сияете.
Или воскресли холодным дождем,
И как прежде меня утешаете.

Будь же светом, сестра, на пути,
И дельфином, резвящимся в море.
Лишь бы снова прижаться к груди,
И нам вместе побыть на просторе.

В мирных снах, я с тобою играю,
Будто нет между нами лазури небес.
Пусть осколками сердца я знаю,
Ты вернулась в свой Северный Лес.

Будь зарей, моя милая мать,
Восходящей над благостным краем.
Прости, что не в силах я все поменять,
Слишком много меж мною и раем.

Согрешив, я молиться не смею,
Но прошу тебе лучшего мира.
Стать такой же, как ты, не успею,
Ты была так добра и красива.

Я иду по тернистой дороге своей,
Только сумрак ведет меня день изо дня.
Об одном я молю вас в сиянии свечей,
Вы услышьте, простите меня.

Конец первой части. Продолжение следует. Всем спасибо за прочтение :-D

профиль приват icq

Gray Wolf
yay... too loud?

Зарегистрирован:
12.04.08
Сообщений: 1873
Откуда: Захолустье

Добавлено: 2 мая 2008, 22:21

Пушкина в топку! Шерри рулит! Я не ошибусь, если от всего форума скажу: Ждем следующей части. 8-[]

профиль приват

Mari

Зарегистрирована:
23.08.07
Сообщений: 5477

Добавлено: 3 мая 2008, 02:37

Шерри .. ты мне всю душу изодрал... ;-(

...я даже слов не могу найти..
.. пиши продолжение.. ;-(

профиль приват

Gray Wolf
yay... too loud?

Зарегистрирован:
12.04.08
Сообщений: 1873
Откуда: Захолустье

Добавлено: 3 мая 2008, 10:23

Облом, сегодня еще нет. Но ОЧЕНЬ ЖДУ! 8-[]

профиль приват

Шерри
Межевой рыцарь

Зарегистрирован:
11.01.07
Сообщений: 341
Откуда: Немарра

Добавлено: 3 мая 2008, 14:42

Gray Wolf, Mari Спасибо, друзья! *Ласково пожал лапы* Чтоб я без вас делал :-)

.

Обращение к читателям по поводу рассказа «Родственные клинки».

Начиная писать рассказ, я сразу решил, что он не будет пересказом милых и светлых Хроник Нарнии, но в той же степени он не будет жестоким и черным «Клинком Тишалла» или «Темной Гвардией». Наиболее близок на тот момент мне был мир Джорджа Мартина «Песнь льда и пламени». Его романы – реалистическое фэнтези, лишь слегка приправленное магией. Он описывает очень жестокие сцены, его герои умирают не от благородных, но от страшных, уродливых ран. Но вместе с тем, они совершают поступки, ради которых книги хочется читать и перечитывать.
Работая над рассказом, я использую весь спектр доступных красок. Есть и черные мазки – насилие, смерть, жестокость. Есть серые – безразличие, предательство, тяжесть и непоправимость поступков. Есть вместе с тем и светлые – дружба и любовь, ради которых не стыдно умереть, верность до последнего вздоха, честь, благородство, приверженность своим принципам и идеалам. На трех подонков в моем мире найдется один хороший герой, и я считаю, что он намного ценнее и больше их. Такие люди приходят в нашу жизнь как ангелы-хранители и меняют её к лучшему, они помогают нам жить, помогают преодолевать трудности и удары судьбы. Мои герои не идут по карамельным тропинкам, где им попадаются несложные задачки, которые они решают одним мановением лапы. Нет – трагедии наваливаются на них всей тяжестью и необратимостью – они выбивают из колеи и заставляют меняться, искать новые пути в жизни, переживать, выкручиваться. Мои герои далеко мне не безразличны, я люблю их как друзей, я иду с ними одной дорогой. Мне так же больно переживать трагедии Кайры, видеть кошмары Фабиана, разговаривать с умершим сыном от лица Эйлин. Но без этих моментов – тяжелых и горьких, я бы не стал писать этот рассказ. Такой я вижу жизнь героев в средневековом мире, где от былых легенд и свершений осталось лишь эхо.
В одном из своих самых заметных фильмов «Банды Нью-Йорка» Мартин Скорсезе говорит от лица Леонардо Ди Каприо – «Человек рождается в муках и крови». Точно так же рождаются характеры моих героев – в поступках, которые могли бы их сокрушить, но сделали сильнее.
Только так – сквозь горечь и грязь прорастают травинки любви и добра, хрупкие, маленькие, но такие ценные.
Я надеюсь, вы поймете меня, и прочтение моего рассказа не станет для вас болезненным содроганием глаз.
Спасибо за то, что читаете и комментируете, без вас, возможно, я бы не написал и страницы.

профиль приват icq

Gray Wolf
yay... too loud?

Зарегистрирован:
12.04.08
Сообщений: 1873
Откуда: Захолустье

Добавлено: 3 мая 2008, 17:43

Шерри Я не заметил здесь ни одного элемента из хроник Нарнии. (Может ты так хорошо скрываешь плагиат :-Р

) Но по твоему рассказу с легкостью настрочил бы пару страниц (рукописных) рецензии (или как это называется?) Даже с моим относително наплевательским отношением к смерти читать последнюю главу было буквально больно. Вообщем можно сказать так: "Раскопать Пушкина и заставить его преклонить колено! [VERBOTEN]

профиль приват

Mari

Зарегистрирована:
23.08.07
Сообщений: 5477

Добавлено: 3 мая 2008, 18:22

Шерри пиши пиши))) мы ждём продолжения..
Средневековье не было розовым и пушистым.. боль - характерна тому времени. Можно сказать, что невежество и благородство - это цвета в которые яркими контрастами были окрашены те века..
Всё нормально.. И трудности героев за которых мы так переживаем, сделают сильнее и нас ;-)

профиль приват

Killer
Белочка-Невролог

Зарегистрирована:
04.10.07
Сообщений: 3948
Откуда: Москва

Добавлено: 3 мая 2008, 20:21

Шерри класс! пиши дальше! [CLAP]

профиль приват

Шерри
Межевой рыцарь

Зарегистрирован:
11.01.07
Сообщений: 341
Откуда: Немарра

Добавлено: 3 мая 2008, 20:51

Спасибо. Обязательно продолжу - на днях будут 1 и 2 главы новой части :-)

профиль приват icq

Fabian

Удаленный
пользователь

Добавлено: 5 мая 2008, 03:45

Вечер

Уже не колосится над домами,
Весною пахнущий закат.
Я по траве разутыми ступнями,
Пройтись сегодня буду рад.

Густеет воздух охладевший,
И треск цикад ерошит слух.
И ветер в стуже онемевший,
Гоняет туч безвольный пух.

И как легко в такую данность,
Молчать, не ведая стеснения.
И ощущать сырую хладность,
От каждого прикосновения.

Пар ели слышного дыханья,
Растопит иней на губах.
И звуки тихого урчания –
Так спит котенок на руках.

профиль приват

Mari

Зарегистрирована:
23.08.07
Сообщений: 5477

Добавлено: 5 мая 2008, 04:57

.. как это мило))) мой Степан Сергеевич каждый вечер приходит ко мне спать на руках))) :-)

профиль приват

Antlion
Модератор
Патрик О'Грэйди

Зарегистрирован:
13.08.07
Сообщений: 3334
Откуда: Краснодар

Добавлено: 5 мая 2008, 07:06

Очень мило... Чуйства затрагивает [THUMBSUP]

Fabian писал(а):

И ветер в стуже онемевший

Запятую после "ветер" забыл поставить...
Fabian писал(а):

ели

"еле"
Даниил, ты не подумай, просто я за чистоту и правильность русского языка, особенно в произведениях...

профиль приват

Killer
Белочка-Невролог

Зарегистрирована:
04.10.07
Сообщений: 3948
Откуда: Москва

Добавлено: 5 мая 2008, 22:44

Fabian

профиль приват

Fabian

Удаленный
пользователь

Добавлено: 7 мая 2008, 21:31 (Изменено: , 7 мая 2008, 21:47)

Продолжаем рассказ "Росдтвенные клинки", над которым работаем в соавторстве с Шико.

Часть 2: Охота на теней.
Глава 9: Запах волшебства.

Кайра не знала, сколько времени прошло с тех пор, как лис увел её с площади. Она проснулась, и села на кровати, но зрение по-прежнему отсутствовало. Впрочем, ощутимая перемена была в воздухе – из открытого окна веяло сумрачной прохладой. Сердце Кайры быстро забилось, она поняла, что видела кошмар, и сейчас он покинет её. Но все же, что-то беспокоило львицу. Она провела лапой вниз по животу – подушечки пальцев коснулись трех длинных борозд, оставленных когтями. Кайра подняла лапу к лицу, чтобы вдохнуть запах собственной крови.
Грудь устало налилась свинцом, он растекся по телу, заставив расслабиться мускулы. Это чувство притупило её боль и тревогу, отодвинув их на второй план. Кайра свернулась клубком, вдыхая пыльный запах незнакомой подушки.
С сухим скрипом отворилась дверь, и кто-то прошел через комнату к кровати.
– Ты проснулась, – голос лиса был тихим и плавным. Она сразу узнала его. – Я принес мазь, чтобы обработать раны.
– Я не хочу, – сказала львица и перевернулась на другой бок. – Когда мама закончит на кухне, она сама всё сделает.
Лис тихо вздохнул и откупорил крышку небольшой склянки.
– Раны нужно спасти от заражения, – настаивал он. – К тебе еще не вернулось зрение?
– Я с детства была слепой. Наверно языческие боги надо мной подшутили, – возразила Кайра, и все же повернулась к нему боком, чтобы можно было намазать живот. – Ты незнаком с Карибу? У нее есть зрение, ведь по-другому она не смогла бы выращивать цветы.
Фабиан щедро смочил кусок чистой ткани в багровом растворе и прижал его к шрамам на животе львицы.
– Щиплется! – охнула она.
– Потерпи, – нежно сказал лис и подул ей на живот. – Я спущусь вниз, позову того, кто поможет тебе вылечить глаза. Лежи здесь, и ни шагу из комнаты, ладно?
– Буду дельфином в твоих одеялах, – пообещала львица, закутавшись в одно из них.

Фабиан спустился на первый этаж таверны и подошел к барной стойке.
– Диего, иди сюда! – позвал он.
Из погреба выбрался растрепанный, рыжий щенок-койот. Он залез на стойку рядом с Фабианом и сел так близко, что их носы соприкоснулись.
– Беги к Септиме, попроси её прийти в таверну, чем раньше, тем лучше. Скажи, что Рыжий Демон ждет её, – с этими словами лис вложил в лапку койота серебряник. – Поспеши!
– Слушаюсь, сир! – выпалил койот, и только взлохмаченный хвост мелькнул в дверном проеме.
Фабиан внимательно осмотрелся: всё в таверне шло своим чередом, звери пили и разговаривали, шумели и бранились. Только один серый волк за столиком в углу одиноко попивал эль. В общей суматохе его ясный, острый взгляд был как молния в разгаре шторма. Но стоило Фабиану задержаться на нем, как волк отвел взгляд.
Как бы там ни было, лис понимал, что навлек на себя опасность – о случае в задворках Центральной площади, должно быть, прознали все вокруг. Тогда подобные подозрительные взгляды будут сопровождать его постоянно. Он подавил в себе желание метнуть стаканом в лицо волка и поднялся на второй этаж.
Кайры в комнате не было – одеяла небрежно брошены на пол, окно на распашку. Когда лис подошел к подоконнику, он обнаружил там капли лечебной мази.
Фабиан сел на подоконник – в одном метре от него парила черепичная крыша соседнего дома. Недолго думая, он запрыгнул на нее и осмотрелся.
В ста метрах высились минареты мечети. На фоне кисельно-розовых сумерек темнел маленький силуэт. Лис кинулся в его направлении – черепица скользила под лапами, а при каждом шаге гудела и выплевывала в воздух облачка пыли. Темный силуэт обрел черты львицы – она забралась на одну из самых высоких крыш района и прохаживалась по самой её верхушке.
Фабиан миновал две последних крыши и оказался с ней на одной высоте. Львица сидела на задних лапах, вытянув передние в стороны, неподвижная и спокойная. Прохладный ветер взметал её красивую песочную шерсть. Лис забрался на крышу и сел неподалеку от нее.
– Почему ты убежала? – выпалил он. – Ты запросто могла упасть.
– Летят синицы с ласкового юга… – тихо пропела она, не оборачиваясь. – Моя Карибу любит эту песню. Так приятно стоять здесь и встречать ветер.
– Нам нужно вернуться в таверну. Здесь опасно, Кайра, – сказал Фабиан, и сделал еще шаг по направлению к ней.
– Не опаснее чем внизу, – ответила львица. – Если бы я еще могла видеть, как зажгутся первые звезды… Как… – её голос вдруг дрогнул. – Если бы я могла видеть, как там появятся мама и сестренка…
Львица обняла его и зарыдала, её слова прерывались горькими всхлипами.
– Я так хочу к ним... зачем ты спас меня… зачем… – шептала она, сжимая лапы и грудь Фабиана, как будто боялась потерять последнюю связь с миром. – Мне так больно… разреши мне уйти… пожалуйста.
– Я знаю эту боль, – мягко сказал Фабиан, поглаживая плечи львицы. – Глупышка, разве можно тебя отпускать? Тише, тише, Кайра.
– Как они могли сделать это? – спрашивала львица, едва прекращая плакать. – Убили их… сразу после смерти Деррина. Они… они отняли у меня хвост, да?
– Что? О чем ты, малышка? – горько улыбнулся Фабиан. – Твой хвост на месте, вот он – чувствуешь? – он погладил мокрую щеку девочки кончиком её хвоста.
Воздух становился холоднее с каждой минутой, и вскоре на мутно-синем небе зажглись две звезды. Огненная и белая – они мерцали на глубоком распахнутом небе. Ветер нес сырое благоуханье специй с рынка. Они сидели на крыше не меньше часа, и Фабиану показалось, что его шерсть насквозь промокла от слез львицы.

Ночью Кайру бил тяжелый озноб. Фабиан сидел в турецкой позе возле двери, заряженный арбалет лежал на коленях готовый отразить нападение неведомых врагов. Львица тряслась от холода, хотя он укрыл её одеялом, а поверх набросил теплый плащ. Не в силах смотреть на её содрогания, лис отставил арбалет в угол и вышел в тускло освещенный коридор. Он бесцеремонно открыл соседнюю дверь и зашел внутрь.
– Эй, какого черта, приятель? – выпалил молодой лев, высовываясь из-под простыни.
– Вы не мерзнете ночью?
– Нет, но тебе-то что?
– Я возьму у вас одеяло, – Фабиан подошел к креслу, стоявшему возле окна и забрал оттуда старенькое заплатанное одеяло.
– Я не давал разрешения, – опешил лев, поднимаясь на кровати.
– Я просто возьму его и верну утром, – Фабиан пристально посмотрел ему в глаза и лев сглотнул.
– Ну и черт с тобой, – промолвил он.
Фабиан вернулся в комнату, и к своему облегчению обнаружил Кайру в кровати, где ей и полагалось быть. Он накрыл её вторым одеялом и приложил лапу ко лбу. Подушечки его лапы обожгло холодом, она дрожала так, что зубы стучали.
– Что же с тобой, глупышка, – вздохнул лис.
Он порылся в прикроватном сундуке, и откопал там бутылек с огненным маслом. Намазав его на лапы, лис принялся нежно растирать его по шее львицы.
– Нет… – пробормотала Кайра. – Только не делай мне больно.
– Я не буду, – пообещал Фабиан, натирая маслом её грудь и живот.
Кажется, помогло – дыхание перестало сбиваться, озноб прошел, а шерсть стала теплой и влажной на ощупь.
Фабиан залез на подоконник и сел, прижимаясь спиной к стене, верный арбалет, как убаюканный котенок лежал в его лапах.
Над Асанной сверкало небо самоцветов, а среди них гордо реял тонкий месяц. В бесконечности звездного сиянья растворились еще два имени – Фабиан не знал их, но помолился о том, чтобы две павшие души нашли свое успокоенье.

Септима пришла рано утром – когда небо только начало бледнеть, а воздух был густым и холодным. Вместе с ней явилась другая лисица – как две капли воды напоминавшая её.
– Это моя дочь, Ирис, – представила волшебница младшую лисицу. – Во что ты опять ввязался, рыжий демон?
Фабиан провел их в комнату и запер дверь на замок.
– У меня проблемы с заказом, – тихо сказал он. – Но сейчас меня больше волнует она, – лис кивнул на Кайру, скрытую за волнами одеял.
– Снова все дело в самках, – вздохнула Септима. – Столько лисиц вокруг, а тебя что на дочь Империи потянуло?
– Не в этом дело. Я спас её из-под самого носа стражи, но ей здорово досталось, – лис подробно пересказал ей симптомы недуга.
Септима только поцокала губами, и нахмурившись, посмотрела на дочь.
– Кулак Инквизитора? – сказала Ирис в ответ на взгляд матери.
– Он самый, – старшая лисица принялась копаться в сумке, висевшей на её плече. Со времени их последней встречи она совсем не изменилась – возраст оставил след только в её нежно-голубых глазах. Если раньше их можно было сравнить с двумя солнечными озерами, то теперь они больше напоминали холодные колодцы. В остальном же волшебница была элегантна и красива, как её дочь. От обеих лисиц исходил сладковатый пряный аромат, который твердо закрепился в памяти Фабиана как запах волшебства.
Септима подошла к кровати и погладила Кайру по плечу. Львица поежилась, но не проснулась. Волшебница приложила лапу к её лбу, потом опустила на грудь, слушая сердцебиение.
– Просыпайся, лапка, – нежно пропела она на ухо Кайры.
Девочка поежилась и отодвинула одеяло.
– Кто вы? – подозрительно спросила она, отодвигаясь к стене и прикрываясь одеялом как щитом.
– Добрая рыжая колдунья, – ласково представилась лисица. – А ты – маленькая фея, с волшебными, но слепыми глазками. Подвинься ближе – я не кусаюсь.
Пока она осматривала остекленевшие глаза львицы, её дочь разложила на столе Фабиана несколько бутыльков с разноцветными жидкостями, и сейчас смешивала их в чистой склянке.
Кайра заметно волновалась – она еще не до конца пришла в себя после потери и чувствовала себя совершенно беззащитной.
– Я боюсь, – промолвила львица совсем тихо. – Пахнет чем-то нехорошим.
– Это всего лишь растворы, – сказал ей Фабиан. – Не бойся, я рядом, – он сжал её дрожащую лапу, впервые заметив, какая она тонкая и хрупкая – совсем еще детская. Было трудно представить, что она может легко орудовать кинжалом.
Ирис закончила готовить раствор и протянула склянку матери.
– Это целиком исцелит тело, – пообещала Септима и помогла Кайре выпить зелье. Львица содрогнулось, но осушила микстуру целиком.
Волшебница довольно улыбнулась и положила лапы на её щеки.
– Сейчас будет немного больно, но ты сильная девочка, все стерпишь, правда? – лисица сощурилась и пристально взглянула в глаза Кайры. Подушечки её лап словно загорелись изнутри снежно-белым огнем, так что на Фабиана дыхнуло едким жаром. Львица охнула и потеряла сознание, бессильно обмякнув в лапах волшебницы.
– Прости, милая, но раны огня лишь пламя вылечит, – прошептала Септима, прижимая Кайру к груди.
Фабиан услышал стук шагов за дверью и быстро схватил с пола арбалет. Отреагировала и дочь волшебницы – в её лапах тут же появился тонкий витой жезл. Септима небрежно посмотрела на дверь и покачала головой.
– Какой-то волк, идет и пах чешет, – сказала она.
Ирис элегантно покрутила жезл в ловких пальцах и спрятала за пазуху.
В этот момент очнулась Кайра – она, шатаясь, встала на лапы и осмотрелась – её глаза вновь стали живыми и ясными.
– Фабиан, – прошептала она. – Я снова вижу.
Лис улыбнулся и протянул лапу, чтобы она могла пощупать её.
– Не плачь, малышка, – попросил он, сжимая лапу львицы.
– Я не плачу! – возразила Кайра. Она услышала болезненный вздох Ирис и потрогала свои щеки. Две слезы бежали по ним, оставляя мокрые дорожки. – Я совсем не заметила… – призналась она.
Младшая лисица села на кровать возле нее и прижала львицу к себе.
Септима в этот момент взяла Фабиана под локоть и отвела от кровати.
– Только не говори мне, что ты втянул её в какое-то дельце, – прошептала она.
– Нет! Я никак не причастен к смерти её семьи.
– У нее лапы убийцы, совсем как у тебя, – вздохнула волшебница. – Что за времена пошли, если детеныши выходят на улицы с оружием?
– Я не знаю. Мне все это очень не нравится. С того момента как я пришел в Асанну, все идет наперекосяк, – признался Фабиан. – Ты живешь здесь последние десять лет, тебе-то должно быть известно.
– Три сестры всегда были лакомым кусочком для всего западного побережья, – хмыкнула лисица. – Потому мы и находимся здесь – пока есть война, есть нужда в магии.
– Раньше ты была иного мнения, – удивился Фабиан.
Септима улыбнулась и взъерошила шерсть у него на загривке.
– С тех пор многое изменилось. Сейчас нет мирного волшебства, так же как нет мотыги, которой нельзя было бы убить зверя, – сказала она с искренней горечью. – Когда-то я бы и не шелохнулась, предложи мне использовать магию для боя, но не сейчас – слишком много зла вокруг.
– Скоро начнутся поиски, кто-то наверняка нас видел, – сказал Фабиан. – Что делать?
– Беги. Беги подальше от этих мест, да видят рыжие боги – они обречены на гибель. Ты знаешь, что у меня хорошее чутье – сейчас оно говорит мне о том, что вокруг строятся черные планы.
Лис кивнул, и они посмотрели друг на друга. Холодные синие глаза лисицы налились усталостью. Но она моргнула и снова улыбнулась – это настроение, будто солнечный луч вспыхнуло в её глазах.
– Как тебе Ирис? Она крепчает с каждым днем, наливается солнечным светом как спелая вишня, – Септима соблазнительно улыбнулась. – Когда-нибудь перегонит меня и в магии, но сейчас старикам еще есть место.
Кайра и Ирис сидели на подоконнике, молодая лисица учила её курить трубку. Львица сосредоточенно вдохнула дым и выпустила наружу. На её щеках еще не высохли дорожки слез, но сейчас она улыбалась призрачной, хрупкой улыбкой. Заметив, что за ней наблюдают, львица спрыгнула с подоконника и подошла к Септиме.
– Спасибо за то, что сделали для меня, – сказал она, и потерлась головой о лапы лисицы. – Только об одном я хочу попросить. Вы… вы не могли бы сказать, как жили бы мои мать и сестра, если бы они остались живы.
Мать с дочерью коротко переглянулись, старшая лисица горько вздохнула. Кайра смотрела на нее с терпеливой надеждой, её глаза застыли на лице лисицы.
– Есть вещи, которые никогда не узнаешь наверняка, – тихо промолвила Септима. – А даже если узнаешь – не сможешь им довериться.
Кайра кивнула, её уши поникли. Лисица обняла её и посмотрела на Фабиана из-за её плеча.
Лис почувствовал укол совести – он знал, что когда-то Септима была хронологом, она пересказывала не свершившиеся истории умерших королей и генералов. Она могла рассказать Кайре про каждый день, какие могли бы увидеть её родные. Но она не сделала этого, и Фабиан был благодарен ей.
Септима поцеловала Кайру в лоб и зашептала ей что-то на ухо. Фабиан не стал прислушиваться – пусть этот разговор останется между ними. Потом лисица завязала ей на шее кожаный амулет с кипарисовой фигуркой лисы.
– Это Олахара, защитница, – сказала она. – Когда тебе будет грозить опасность – попроси её о помощи, и мы явимся в тот же миг.
Фабиан внимательно наблюдал за ними, когда рядом с ним села Ирис и достала из-за пазухи стеклянный пузырек с золотыми крупицами.
– Это – огненная соль, – прошептала лисица. – Ты знаешь, кому она принадлежит? Если потребуется защитник – просто высыпь её на землю.
– Спасибо, Ирис, – благодарно сказал Фабиан и поцеловал её лапу, когда она протягивала подарок.
Лисица смущенно зажмурилась. Несмотря на всю свою элегантность и изящность, сейчас она на миг стала лисенком.
Две лисицы уже собрались уходить, и Септима хотела поцеловать щеку Фабиана как вдруг нахмурилась, пристально глядя ему в глаза.
– Да за тобой ведь следят, рыжий! – прошептала она. – Но это ненадолго.
Септима щелкнула его когтями по носу. Лис охнул от неожиданной боли и лег на четыре лапы, пряча лицо за передними.
– О какой слежке ты говоришь? – простонал он, вытирая слезящиеся глаза.
– Ты повздорил с каким-то магом, – предположила Септима. – Что поделать, ни шагу без приключений на рыжий хвост.
Фабиан почувствовал, как вместе со щелчком когтей лисицы ушло неуверенное чувство, что за ним следят. Будто какая-то нить оборвалась между ним и неизвестным наблюдателем.

профиль приват

Killer
Белочка-Невролог

Зарегистрирована:
04.10.07
Сообщений: 3948
Откуда: Москва

Добавлено: 7 мая 2008, 22:19

Fabian [THUMBSUP]

профиль приват

Страницы: << Пpeдыдущaя 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 Cлeдующaя>>